Название: Квинси ненавидят шинигами. Повесть о том, как чрезвычайные обстоятельства и верные друзья помогают опровергнуть устаревшее утверждение
Автор: viaorel
Бета: Леония
Пэйринг: Куросаки Ичиго/Ишида Урью основной, на заднем плане Куросаки Ишшин/Ишида Рюукен, Ренджи/Бьякуя
Жанр: юмор, романс, вкрапления ангста
Предупреждение: несколько второстепенных героев собственного производства. Присутствует ООС. В повести Ичиго и Урью 18 лет, им остаётся всего пара месяцев до окончания школы.
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Kubo Taito
Отказ от прав: герои не мои
Размещение: только с моего разрешения! (разрешение получено)
От автора: выражаю благодарность своей сестре tevaorel за то, что постоянно заставляла (и заставляет) меня писать, а также своей любимой бете Леонии за прекрасную правку и ценные советы. Зуч, тебе отдельное спасибо за то, что торопил Лео-саму с редактированием!

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Глава 1
Обычное прелестное утрецо в обычной средней школе. Молодые парни и девушки в школьной форме сновали по коридорам: кто шёл размеренно и важно (сразу видно – к урокам готов), кто летел сломя голову (вчера явно нашлось занятие поинтереснее домашки), кто был преисполнен энтузиазма, а кто источал мрак и уныние. Что ж, школа жила своей обычной утренней жизнью.
-ИШИДА-А-А-А!
Нет, этот полный ярости крик тоже входил в список обычных явлений школы, в особенности же к ним привыкла группа №3, в которой учился Куросаки Ичиго – для его несчастных одноклассников подобные вопли (неважно, в чей адрес) были делом нормальным.
Дверь с грохотом распахнулась - и вот он, тот самый высокий рыжеволосый парень, про которого в школе говорят «за три километра слышно». Но что с лицом, Куросаки-кун? Почему хмуритесь сильнее обычного? Почему ладони сжаты в кулаки?
Высокий стройный брюнет, сидящий за партой с книгой в руке, поправил очки на носу и развернулся на голос. Но он даже не успел начать своё привычное заносчивое «Что на этот раз, Куросаки?», потому что был незамедлительно схвачен за шкирку и выволочен прочь из кабинета в сопровождении злобных причитаний и обещаний порвать всех и вся (хотя чем эти «все и вся» провинились? – прим.авт.). Хвалёная скорость квинси на этот раз не помогла: когда Ичиго был зол, он мог голыми руками сдвинуть гору с места и, если уж на то пошло, даже переиграть стену в теннис.
Одноклассники ошарашенно уставились вслед парочке. Вся параллель знала, что эти двое не ладят, но почему и как это началось – никто, кроме посвящённых друзей, не догадывался. Хотя обычно они вели себя более сдержанно, ограничиваясь лишь мелкими колкостями.
Кейго оторвался от созерцания бюста преподавательницы физкультуры в специально для этого припёртый в школу бинокль и обернулся, чтобы посмотреть, почему его друг так распсиховался с утра пораньше, но дверь за парнями уже – увы! - закрылась.
-Эээ… - промычал немного туповатый молодой человек, испытывая сильное желание засунуть указательный палец в правую ноздрю и хорошенько им там покрутить (дурацкая привычка, обычно ускоряющая его мыслительный процесс, «заводящая мозг», так сказать, с которой он безуспешно боролся с детства). Но, посчитав, что зрелище выйдет явно неаппетитное и окончательно отпугнёт и без того не замечающих его девушек, парень усилием воли сдержался, ограничившись простым удивлённым выражением лица.
Татсуки подошла к своей лучшей подруге Орихиме и зашептала:
-Эй, что у них на сей раз стряслось? Ичиго как с цепи сорвался!
Большегрудая девушка, которой впору было не в школе учиться, а сниматься в порно, пожала плечами:
-Не знаю. Может быть, Куросаки-кун влюбился в Ишиду-куна и попросту не знает, как правильно выразить свои чувства?
Черноволосая подруга, а вместе с ней и все находящиеся рядом одноклассники снисходительно заулыбались: ох уж эта Иноуэ! Всегда несёт какой-то бред!
-Орихиме… Ты что, опять вместо того, чтобы спать, сидела ночью в Интернете и читала порномангу?
Рыжеволосая красавица невинно захлопала глазками:
-Татсуки-чан, это называется shounen-ai!
-Неважно, подруга, забудь, - поняв, что спорить с ней не имеет смысла, каратистка махнула рукой и отошла в сторонку.
Зашедший в кабинет Мизуиро удивлённо воззрился на пришибленных одноклассников.
-А что здесь случилось? – задал паренёк вполне логичный вопрос, однако его интерес к общественным делам моментально угас, лишь только его зоркий тренированный глаз заметил на груди у Кейго бинокль. – Ой, ты принёс, да? Молодец!
Разбившись на группки, школьники некоторое время пообсуждали происшествие, выдвигая самые невероятные гипотезы (дошли даже до «похитили инопланетяне»). Однако когда прозвенел звонок и в класс зашёл учитель, все быстро забыли о шумной парочке и, рассевшись по местам, погрузились в мир японской литературы.
Тем временем на крыше школы было вовсе не так мирно и дружелюбно, как в классной комнате.
Урью Ишида, всё ещё не пришедший в себя после волочения за рубашку по ступенькам и грубого припирания к стене, не оказывал никакого сопротивления рыжеволосому психу, которого он считал не то, чтобы другом, но и не совсем уж врагом.
-Ишида! – снова заорал тот самый недодруг-недовраг, ухватив его за воротник рубашки и хорошенько встряхнув. – Какого чёрта происходит?
Урью предпочёл проигнорировать вопрос – отчасти потому, что тот был откровенно глупым, но преимущественно оттого, что попросту не знал, как на подобное можно вообще ответить. Никакой конкретики!
Тем временем Ичиго, пылая яростью, встряхнул его ещё раз и рявкнул:
-Скажи своему двинутому батяне, пусть держится подальше от моей семьи!
При упоминании Рюукена юный квинси наконец-то взял себя в руки. В тишине раздался его холодный ядовитый голос:
-Я был бы тебе очень признателен, Куросаки, если бы ты оставил мою рубашку в покое. Утюга в сумке у меня, к сожалению, сегодня нет, а ходить в мятой одежде я вовсе не намерен.
Шинигами, удивлённый длиной и проникновенностью сей тирады, некоторое время тупо смотрел на него, затем, похоже, всё-таки остудив свой пыл, разжал ладони и опустил руки.
-Спасибо. - Обретя свободу, Урью привёл в порядок одежду и привычным жестом поправил очки на носу. – Теперь к делу. Почему ты такой взбешённый и при чём здесь Рюукен?
Второй юноша, привыкший к холодности квинси, на тон, который можно было бы описать как «ещё-чуть-чуть-и-враждебный», внимания не обратил и продолжил возмущаться:
-Я говорю, сделай так, чтобы твой папаша не цеплялся к моей семье, а в особенности – к моему старику.
-Что ты хочешь этим сказать, Куросаки? Говори яснее.
Ичиго посмотрел в просвечивающие сквозь стёкла очков холодные глаза – и вся бравада из него разом вышла. Наверное, Ишида тоже пребывал в неведении.
В таком случае, следовало ему всё по порядку рассказать о том, что увидел бедный Ичиго, придя вчера поздно вечером домой после прогулки с друзьями.

***Флэшбэк, воспоминания Ичиго о злополучном вчерашнем вечере***
Открывается дверь, заходит Ичиго.
Ичиго: я до… ма…
Немая сцена на кухне. Ичиго закрывает глаза, думая, что ему попросту привиделось. Наверное, на солнышке перегрелся.
Но нет, когда он снова открывает их, картина не меняется: его папаша прижимает к холодильнику светловолосого мужика в очках и с завязанным на талии фартуком…
Глаза молодого человека грозят вывалиться из глазниц. Мужчина в фартуке, в котором он узнаёт отца Урью, пихает Ишшина в бок.
Ишшин: (оправляется от шока) (делано радостным тоном) а-а, это ты, Ичиго! Опоздал на ужин! Побью тебя потом
Ичиго: … (не отрывает взгляда от руки отца, всё ещё покоящейся на талии второго мужчины)
Рюукен: (поправляет очки точно так же, как любит это делать его сын) здравствуй, Ичиго (силком спихивает с себя руку Ишшина и отодвигается в сторонку, гордо выпрямляется)
Ичиго: … (все слова попросту закончились)
Ишшин: (спохватился) ах, да, сын, познакомься - это…
Ичиго: (резко) я знаю, кто это
Ишшин: (слегка смущённо) ах, знаешь?
Ичиго: меня, старик, больше занимает вопрос, какого чёрта он делает у нас дома, припечатанный твоей тушкой к холодильнику?
Рюукен: (снова поправляет очки) видишь ли, Ичиго…
Ишшин: (перебивает) нет, Рюукен, позволь мне
Рюукен: (пожимает плечами) как хочешь (развязывает фартук)
Ишшин: (оборачивается к сыну) (радостно) Ичиго, твой папа влюбился! Правда, здорово?
Рюукен: (садится за стол, молча созерцает сцену)
Ичиго осторожно переводит взгляд со своего больноватого отца на невозмутимого квинси и обратно. Внезапно его бросает в холодный пот - дошло. Сразу вспомнились и недавно начавшиеся уходы отца «в гости к друзьям», и его частые возвращения под утро, и непонятно кому покупаемые цветы, и постоянно приподнятое настроение, словно он обкурился какой-то гадости…
Нет, этого не может быть. Этого. Не. Может. Быть.
Ичиго: (награждает отца диким взглядом)
Ишшин: ах, да, Ичиго, сын мой, не хочешь ли откушать? Рюукен угощает нас сегодня ужином!
Ичиго: (поражённо) …нет… Нет, старик, ты, конечно, псих, но не настолько, чтобы…
Ишшин: сын, успокойся, всё нормально!
Ичиго: (во всю мощь лёгких) ДА ВЫ ЧТО, ИЗДЕВАЕТЕСЬ ТУТ ВСЕ?
***Конец флэшбэка**

-А потом, помню, я долго орал на них.
Парни теперь сидели рядом, прислонившись к металлическому ограждению. Во время рассказа Ичиго прозвенел звонок, но они даже не подумали возвращаться в класс, впрочем, вслух об этом никто не говорил – нечто вроде молчаливого соглашения.
-А дальше что? – тихо спросил Урью.
-Дальше? – рыжий неуверенно почесал затылок, вспоминая последовательность событий того страшного вечера. – Дальше твоему папе надоело, и он ушёл домой, сказав, что поговорит со мной, когда я приду в себя. Со своим же я больше словом не обмолвился – сразу пошёл к себе в комнату.
-Это всё? – требовательно задал вопрос квинси, стараясь не сводить взгляда с собственных колен.
-Да.
-И ты действительно думаешь, что я в это поверю?
Ледяные нотки в этом голосе заставали Ичиго удивлённо уставиться на парня:
-Ты совсем того, Ишида? С чего мне врать про ТАКОЕ?
-Вот это мне и хотелось бы выяснить, - состроив на лице своё любимое выражение «Я здесь самый умный», ответил Урью. – То, что рассказал ты – невозможно. На данный момент у меня в голове крутятся две более-менее правдоподобные версии: первая – ты попросту издеваешься надо мной…
-Эй!
-Не перебивай, когда образованные люди говорят, Куросаки. И вторая – ты совершенно не так понял наших отцов.
Рыжий скорчил скептическую гримасу и брякнул:
-Ну ты тупой! Как их можно было понять «не так», если мой старик самолично заявил мне, что влюбился?
Урью развернулся к нему так резко, что Ичиго невольно отшатнулся: порой квинси откровенно пугал его своими повадками.
-Но ты-то, Куросаки, должен же понимать, что сама идея, будто твой отец и Рюукен… вместе… абсурдна. Это глупость, чья-то шутка.
«Он говорит так, будто пытается сам себя убедить, - усмехнулся про себя Ичиго. – Этот Ишида… То безошибочно логичен, то до ужаса наивен. И как такого земля носит?».
-Ну, хорошо, - произнёс он примирительно. – Если не веришь мне, то давай ты сегодня придёшь к нам и спросишь обо всём моего папашу лично. На самом деле, было бы неплохо, если бы ты помог мне с ним чуток…
-Помог. Тебе, – недоверчиво повторил Урью, сузив свои пронзительные глаза. - Помог шинигами?
Ичиго раздражённо вздохнул и закатил глаза:
-Ты опять за своё? Пойми, Ишида, сейчас не до твоих заморочек, тут дело касается не меня-шинигами и тебя-квинси, а меня – Куросаки Ичиго и тебя – Ишиды Урью, простых школьников, отцы которых сошли с ума. Врубаешься?
Брюнет слегка приподнял голову, и солнце заиграло на поверхности его очков, скрывая глаза, но Ичиго всё равно ощущал на себе его острый взгляд.
Несколько минут на крыше царило неуютное молчание. Наконец Урью отвёл взгляд в сторону и отвлечённо пробормотал:
-Что в мире делается?.. Ладно, я приду сегодня к тебе, если так просишь.
-Ч-чего?! – мигом подорвался и огласил окрестности своим мощным воплем рыжий шинигами. – Да кто тебя просил-то? Я просто предложил!
Урью, всё ещё сидя, снова поднял голову, посмотрел ему в глаза и ухмыльнулся:
-Просил, Куросаки. Ты боишься, что один с этой проблемой попросту не справишься. Тебе нужен союзник.
-Заткнись! – рявкнул тот и на негнущихся ногах промаршировал к выходу. – Пошли, у нас урок!
Урью молча поднялся и, отряхнув штаны и поправив галстук, направился следом за своим недодругом.
«Судя по его виду, сказал он правду, - рассуждал про себя квинси, спускаясь по лестнице и периодически бросая задумчивые взгляды на маячащую впереди рыжую голову. – Да и потом, не умеет Куросаки врать, у него всё на лице написано. Но если это действительно правда… Рюукен, какую цель ты преследуешь? Ни за что не поверю, что ты влюбился. Я, кажется, догадываюсь, что у тебя на уме… Но нельзя откидывать вариант, что Ичиго… в смысле, Куросаки просто ошибся, не так их понял. Мало ли… Он ведь порой проявляет чудеса тупости… Ах, вот и наш класс».
Учительница, как раз пребывающая в процессе допроса Кейго по домашнему заданию, которое он, понятное дело, не приготовил, уставилась на зашедших в кабинет учеников.
-Куросаки, Ишида, как это понимать? – стараясь звучать не слишком удивлённой, спросила она.
Но любопытство, распирающее молодую женщину, спрятать было чертовски тяжело.
-Мы проспали, - брякнул Ичиго первое пришедшее на ум оправдание.
-Мы были в медпункте, - одновременно с ним пробурчал Урью, занимая своё место.
-Интересная у вас история получилась: сначала вместе проспали, потом вместе пошли в медпункт, - саркастически протянула учительница, оглядывая парней. – Вы что, всё напару делаете, друг без дружки не можете? Не знала, что вы столь близкие друзья.
Кое-кто из одноклассников подавил язвительный смешок. Урью поднял на неё тяжёлый взгляд:
-Это можно расценивать как грязный намёк?
Половина девушек класса, уже напредставляв себе Бог знает чего, смущённо покраснела, остальные затаили дыхание в ожидании реакции сенсея.
Ичиго диковато уставился на Ишиду, своим взглядом так и говоря: «Какого чёрта?», но тот ловко его проигнорировал.
Щёки острой на язык учительницы слегка порозовели, но ей быстро удалось взять себя в руки. Она схватила для уверенности книгу со стола и небрежно ответила:
-Не говори странных вещей, Ишида. Продолжаем урок.
Лишь только прозвенел звонок, половина учеников рванулась к двум парням с вопросами. От Урью в качестве ответа они дождались лишь раздражённого «Без комментариев», Ичиго же был более многословен, но прямого ответа любопытствующие так и не получили.
Иноуэ несмело приблизилась к Урью:
-Ишида-кун…
-Да? - Он оторвал рассеянный взгляд от книги (определённо не читал её – делал вид) и обернулся к подруге.
-Скажи, а вы с Куросаки-куном… - замялась она, мило покраснев и опустив голову, словно изучение пола придало бы ей храбрости. – Между вами что-то произошло?
Урью, наивная, не испорченная яойной мангой душа, передёрнул плечами и брякнул:
-Произошло.
Казалось, девушке только это и было нужно: моментально приободрившись, она тепло улыбнулась ему и, дружески похлопав по плечу, прошептала «Удачи!» и удалилась, оставив парня в лёгком замешательстве. Наблюдавший всю эту сцену Чад лишь укоризненно покачал головой и пошёл следом за Иноуэ (они в последнее время сильно сдружились).
Весь день Урью не мог выкинуть из головы услышанное на крыше. Но на самом ли деле всё так, как описал ему Ичиго? Определённо, нужно поговорить с Куросаки-старшим (с Рюукеном он разговаривать не собирался).
После уроков Ичиго со своей неподражаемой хмурой физиономией подошёл к нему и коротко спросил:
-Пойдём?
-Погоди, - ответил Урью, складывая учебники в сумку и всеми силами стараясь игнорировать взгляды, которыми их награждали проходящие мимо ученики. – У меня клубное занятие. Я знаю, где ты живёшь, так что подойду сам, как освобожусь.
Рыжий молча кивнул и, закинув сумку за плечо, направился к выходу, предварительно дав Кейго прощального тумака и помахав Чаду рукой.
Сегодняшний день был первым в жизни Ишиды Урью, когда его одновременно преследовали два сильных желания: убить и провалиться сквозь землю. Все девчонки на него пялились! Ох уж эта Орихиме и её длинный язык!
Он терпеливо занимался вышивкой и краем уха слушал её высокий якобы шёпот, когда она поведывала своим подругам о странном утреннем происшествии, связанном с двумя её друзьями. Девочки, в свою очередь, начали выстраивать всевозможные гипотезы, ища объяснение их подозрительному отсутствию. Урью слушал молча, но спокойствие ему удавалось сохранять лишь внешне.
«Ну почему, почему у этих девчонок всё сводится к сексу? – тем временем выл внутренний Ишида. – Как им удаётся увидеть любовь и романтику всюду, где присутствуют два парня? Это невыносимо!».
Его не хватило досидеть до конца занятия – начали вянуть уши от рассказа какой-то девочки с определённо богатой фантазией и развращённым умом. Резко поднявшись, он наспех сунул вещи в сумку и в гробовом молчании прошествовал к выходу мимо внезапно смутившихся девушек, вежливо поклонившись им на прощание и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не надавать болтушкам оплеух.
Но стоило ему покинуть пределы школы, как проклятые сплетницы вылетели из головы. Весна баловала людей прелестным солнышком, приятный ветерок шумел в кронах деревьев, молодая зелень радовала глаз – ну как тут можно дуться на каких-то там глупеньких девочек, которым просто нечем заняться?!
«Думаю, с отцом Куросаки мы разберёмся быстро, так что домой заходить не буду – сразу к нему», - думалось Урью по дороге к дому Ичиго.
Тот пребывал в гордом одиночестве: сёстры ушли в магазин, отец где-то пропадал.
-Что ж, делать нечего, придётся подождать. – Ичиго стоял, прислонившись к стенке, и ожидал, пока Урью снимет обувь в прихожей. – Пойдём на кухню, я тебя кормить буду.
Квинси скорчил недоверчивую гримасу:
-Ты? Мне уже страшно, Куросаки.
-Не будь язвой, - не оборачиваясь, бросил Ичиго на ходу. – Я, конечно, не Юзу, но с кухней не враждую.
Усадив гостя за стол, он поколебался некоторое время, стоит ли надевать при нём фартук, решил, что всё-таки не стоит, и принялся рыться в холодильнике.
-Вообще-то я сам ещё не ел, тебя ждал, - признался он, выуживая оттуда два яйца. – М-да, девчонки правильно сделали, что пошли затариваться – есть-то нечего. Ну, ничего, в крайнем случае, съедим Кона.
Вспомнив плюшевого львёнка явно холерического типа характера, Урью подавил усмешку. Это психованное животное…
Совсем скоро выяснилось, что Ичиго с кухней-таки не дружит: одно из яиц моментально оказалось на полу, а выуженный с полки рис – разбросанным по всему столу вследствие активной жестикуляции повара. Урью вздохнул: эдак они без обеда останутся.
-Куросаки, – он встал и направился к стенке, на которой висела кухонная утварь вместе с прихватами и фартуками, – остынь.
-Эй, ты что делаешь?! – запаниковал хозяин дома, неверяще глядя на квинси, с самым что ни на есть спокойным видом завязывающего на талии фартук – Ты не должен мне помогать! Ты мой гость, это не по правилам!
Урью наградил его откровенно издевательским взглядом, затем молча указал на сиротливо лежащее на полу разбитое яйцо. Ичиго перекосило от злости:
-Заткнись!
-Я ничего не говорил, - преспокойно отрезал квинси и важно прошествовал мимо него обратно к столу. – Убери пока это, а я займусь обедом.
Рыжий подавил в себе желание попрепираться: есть-то всё равно хотелось обоим! Он направился в ванную за тряпкой, а когда вернулся, застал Урью уже в процессе готовки. Длинные тонкие пальцы быстро перебирали баночки и коробочки на полках, видимо, ища нужное, на лбу появилась лёгкая морщинка, свидетельствующая о глубокой сосредоточенности, а фартук придавал ему вид вовсе и не гостя, а жителя этого дома, члена семьи. Невольно Ичиго вспомнил, как этот самый фартук выглядел вчера на Рюукене… Нет, совсем по-другому.
Беловолосому доктору он придавал какой-то инородный вид, а вот на тоненьком, но изящном теле Урью он был очень даже к месту, очень, очень…
-В чём дело, Куросаки?
От звука его голоса Ичиго встрепенулся. Что за странные мысли? Дурацкий фартук, всё он виноват! Наспех убрав беспорядок, устроенный увёртливым яйцом, он подошёл к Урью, который в данный момент был занят засыпанием риса в кастрюльку на плите.
-Давай я, - предложил он и уже даже протянул руку с тем, чтобы отобрать у него пачку, но Ишида ловко увернулся.
-Убери свои лапы, Куросаки- это раз. Сядь за стол и молчи - это два.
Подобный командный тон, возможно, сработал бы на ком-нибудь вроде Чада, но только не на Ичиго.
-Что ты из себя босса строишь? Отдай, я сам всё сделаю!
Он снова протянул руку – и снова квинси оказался быстрее.
-Я сказал, руки.
-Заткнись и отдай сюда эту пачку!
-И что ты хочешь с ней сделать? Я всё равно рис уже засыпал, – Урью насмешливо оскалился и вручил ему, как оказалось, уже ненужную коробку. – На, ты ведь так её хотел.
Ичиго понял, что в кухонных делах вредного, но хозяйственного квинси ему не переспорить, поэтому выместил свою злость на пачке, стукнув ею по столу так, что будь то живое существо, оно непременно получило бы сотрясение мозга, и молча сел за стол. Урью пошурудил в холодильнике, вытащил оттуда на свет Божий пару морковок, ещё одно яйцо и взялся за чистку.
Около получаса, пока варился рис, в кухне царила почти идеальная тишина (любой преподаватель бы обзавидовался): слышны были лишь похрустывание натираемых овощей, тихие шаги по выложенному плиткой полу, еле различимый звук, издаваемый ложкой при перемешивании содержимого кастрюльки и неразборчивое бормотание Урью (похоже, он и сам этого не замечал).
Наконец всё было готово.
-Негусто, конечно, но, как говорится, чем богаты… - извиняющимся тоном пробормотал парень, ставя перед Ичиго тарелку.
-Спасибо, - неприветливо отозвался тот.
Ели они всё так же молча.
Каждый думал о своём. Ичиго задавался вопросом, где, интересно, пропадает вся его семья, Урью же сетовал на недосол риса.
Тишину нарушили неожиданно и очень неприятно.
-ИШИДА! – заорали где-то с лестницы.
-Всем я сегодня нужен! – вполголоса пробурчал парень, одновременно оборачиваясь на голос. Конечно же, он узнал его.
Плюшевый лев-извращенец скатился со ступенек, шлёпнулся носом об пол, выругался, но, спохватившись, принял вертикальное положение и тут же обвиняюще ткнул в квинси лапкой:
-Ты! Как ты посмел? Ты хоть понимаешь, какой стресс я пережил? Как я испугался? Да я чуть было не поседел!
-О чём это он? – скучающим тоном спросил Ичиго.
-Понятия не имею. – Урью поправил очки и устремил на Кона испепеляющий взгляд. – Какие у тебя ко мне претензии, животное?
-Что?.. Жи… животное?! – не веря собственным ушам, повторил Кон. – Да ты… Ичиго, скажи ему!
-Заткнись, - коротко бросил хозяин зверушки и снова принялся за еду.
Львёнка, похоже, подобная реакция разъярила неимоверно. Подбежав к кухонному столу, он ловко запрыгнул на него и стал перед рыжим шинигами:
-Смотри, Ичиго, что натворил твой тупорылый дружок! Смотри! – Он принялся остервенело тыкать себе лапой в брюхо.
Ичиго посмотрел на Урью: в глазах того читалось понимание ситуации.
-Ах, тебя ЭТО взволновало! – Квинси недобро ухмыльнулся и тонким пальцем указал на еле заметную выпуклость на теле Кона. – Дело в том, что, так как ты постоянно рвёшься и каждый раз приходишь с ранениями ко мне, я решил вшить в тебя моток ниток и иголку – на случай, если тебе в очередной раз понадобится реанимация, а швейного набора у меня с собой не будет. Правда, здорово я придумал, Куросаки?
Ичиго подавил издевательский смешок и, когда Кон повернулся к нему за поддержкой, кивнул с совершенно серьёзным видом, подтвердив:
-Да, Ишида, идея гениальная. А ты не мешай нам обедать, грязное животное.
На глаза-бусинки львёнка навернулись слёзы обиды:
-Ты… Ичиго… Ичиго, прими мою сторону, пожалуйста! Я когда обнаружил эту выпуклость, сначала подумал, что беременный! Представляешь, какой стресс?
Возмущённые вопли Кона грозили перерасти в истерические, поэтому Ичиго, недолго думая, сграбастал его плюшевую тушку в кулак и, хорошенько размахнувшись, швырнул в другой конец комнаты.
-Отличный бросок, Куросаки, - похвалил его Урью.
-Спасибо.
Зазвенели ключи, и секунду спустя дверь распахнулась настежь. На пороге выросла мощная фигура главы семейства Куросаки: цветастая рубашка, широченная улыбка, ёжик чёрных волос и громоподобный голос – Ишшина нельзя было спутать ни с кем ныне живущим на Земле.
-Я дома!
-Вот и он, - скорчив недовольную гримасу, пробормотал Ичиго.
Урью взволнованно поправил галстук (всё же разговор им предстоял крайне неприятный), отметил про себя, что забыл снять фартук, но пожалеть об этом не успел, потому что знакомый голос, раздавшийся за спиной жизнерадостного папаши, буквально пригвоздил его к месту.
-Уйди с прохода, Куросаки.
Урью бросило в холодный пот. Он определённо не готовился к подобному. И как ему в голову не пришло, что Рюукен тоже может оказаться сегодня в этом доме?
Ишшин наконец-то заметил двух парней и приветственно замахал им рукой:
-Урью, какой приятный сюрприз! Хорошо, что ты зашёл!
Внезапно добродушный папаша чуть было не рухнул на пол от мощного толчка в спину. В проходе показалась фигура Ишиды Рюукена.
Урью побледнел, не в силах оторвать от неё взгляд. До этого момента ему удавалось сохранять в душе хоть крошечную надежду, что Ичиго ошибся, но теперь… Теперь ему всё стало ясно.
Рюукен поправил очки и холодно констатировал:
-Судя по тому, что ты, Урью, здесь, тебе Ичиго уже всё рассказал.
Ишшин потёр ушибленную спину и снова расплылся в радостной улыбке:
-Что ж, это хорошо, что вы оба знаете, а то мы всё думали, как же вам сказать.
-Старик, не позорь меня! – взревел Ичиго, стукнув кулаком по столу.
Урью по-прежнему молчал, не сводя глаз-блюдец с отца.
Рюукен невозмутимо продолжил:
-Надеюсь, у нас с вами не возникнет никаких конфликтов касательно этой довольно значительной перемены в нашей с Ишшином жизни.
Ичиго, пылая злобой, намеревался уже выдать мужчинам весь свой словарный запас матерных слов, но его опередили.
-Я всегда знал, что ты ненормален, Рюукен! – Все с удивлением уставились на трясущегося от переполнявшей его ярости Урью. – Но чтобы настолько… Ты хоть представляешь себе, какая жизнь начнётся у нас с Куросаки, если о вашем романе узнают в школе? Конечно, ты даже не думал об этом, потому что тебе откровенно наплевать на меня, на него – тем более!
Ишшин попытался вставить какую-то жизнеутверждающую фразу, но взгляд Рюукена заставил его закрыть уже вознамерившийся выдать какую-то весёлую чепуху рот.
Ичиго, вначале удивившийся столь внезапной вспышке ярости у обычно сдержанного парня, после его слов воспылал с новой силой:
-Ишида прав, чёрт возьми! Старик, чем ты думал? Хотя подожди, не говори мне, я этого не хочу знать! Вы оба ненормальные!
-Ичиго…
-Заткнись, старик!
Урью внезапно схватил рыжего парня за руку и потащил за собой на лестницу:
-Пошли, Куросаки, мы с ними не разговариваем!
-Да! Убирайтесь к чёрту, мы вас не знаем! А куда мы идём, Ишида?
-К тебе в комнату, конечно! Они забаррикадировали вход… собой!
-А-а, точно. И не смейте к нам подниматься, ясно?
После этих слов послышался звук захлопываемой двери – и всё затихло.
Ишшин неуверенно посмотрел на Рюукена:
-Что это с ними?
Беловолосый доктор скрестил руки на груди и нахмурился:
-Обычная реакция подростков. Ничего, есть захотят – спустятся, не переживай за них.
Ишшин неуверенно передёрнул плечами, но спорить не стал.
Тем временем стоящие по другую сторону входной двери парни поражённо переглянулись.
-Мда-а, - едва слышно протянул Кейго. – Называется, пошли вытягивать Ичиго гулять.
Мизуиро, не в силах произнести ни слова, лишь кивнул.
Не сговариваясь, оба парня, которые попали не в то место и не в то время и которым, безусловно, были слышны все подробности происходящего в доме Куросаки (там ведь так орали!), развернулись и молча потопали прочь.
Тем временем в комнате Ичиго сидели несчастные жертвы отцовского сумасшествия и продолжали возмущаться, правда, теперь уже гораздо тише.
-Интересно, что я скажу Юзу и Карин?
-Как на нас будут смотреть Иноуэ и Чад?
-Рукия меня засмеёт!
-Я больше никогда не выйду из дома…
-А Ренджи вообще жизни не даст!
Парни скулили одинаково несчастно, даже не замечая схожести своих голосов в тот момент. Вскоре жалобы переросли в тихое, сочащейся злобой бурчание, а затем и вовсе сошли на нет. В наступившей тишине Урью объявил:
-Мне нужно домой.
Он поднялся, снял наконец-то фартук, о котором в свете последних событий начисто забыл, и направился к окну.
-Придётся использовать варварский способ, чтобы уйти…
Но не успела его рука дотянуться до рамы, как окно распахнулось само по себе. На младшего Ишиду уставилась маленькая любопытная физиономия.
-Рукия-сан? – только и сумел выдавить из себя квинси, непроизвольно схватившись за сердце. – Напугала меня.
Ичиго повернулся и раздражённо уставился на девушку:
-Ты снова в нашем мире? Что опять?
-Фи, как грубо. Можно было бы и поприветливее поздороваться со своей бывшей квартиранткой.
-Халявной квартиранткой, позволь заметить, - не отреагировав на упрёк, брякнул Ичиго. – Чего припёрлась?
Шинигами запрыгнула в комнату. Урью, поборов невольное любопытство, произнёс:
-А я, пожалуй, пойду. Пока, Куросаки. До свиданья, Рукия-сан.
Секунда – и тонкая фигура квинси исчезла в оконном проёме. Лишь только он спрыгнул на землю, в голову пришла мысль, что его обувь и плащ остались в прихожей, а сумка – на кухне, но возвращаться за ними не хотелось. Хорошо хоть уже стемнело.
После ухода Урью Рукия повернулась к хозяину комнаты и лукаво усмехнулась:
-А что вы с Ишидой тут делали совсем одни?
-Заткнись, - устало пробормотал рыжий и запустил пальцы в волосы. – Без твоего низкопробного юмора проблем хватает…
-А что произошло? – Девушка, сделав вид сильно заинтересованного человека, присела на кровать рядом с ним. – Расскажи мне, может быть, смогу помочь.
-Ты поможешь, если заберёшь на тот свет моего старика. – Заметив, что на языке у подруги уже крутится новый вопрос, он сразу же добавил: - Давай не будем обо мне, Рукия, лучше объясни, зачем пришла. Опять ночевать негде?
Та замотала головой:
-Нет, меня Ренджи уже разместил (уж лучше жить с ним, чем в твоём шкафу!). Кстати, я из-за него-то и вернулась – потолковать мне с ним по поводу одного дельца нужно.
-Да? Ну и вали к нему, чего у меня дома юбку протираешь? – Он встал и принялся беспокойно прохаживаться по комнате, совершенно не обращая на девушку внимания.
-Грубый мальчишка, - с притворной обидой фыркнула она и, разочарованно вздохнув, поднялась. – Хотела я повидаться со старым приятелем, а он вот так отшивает! Эх, не нужна я тебе больше! Всё, ушла плакаться Ренджи в жилетку (хотя, конечно, он предпочёл бы, чтобы на моём месте был кое-кто другой, но я это переживу).
Поднявшись и бросив недоумевающий взгляд на занятого своими мыслями парня, хрупкая девушка-шинигами выпрыгнула из окна и исчезла в сгущающихся сумерках.

Глава 2

-Куросаки? Чего тебе?
Урью хотел раздражённо поправить очки, но вовремя вспомнил, что в руках у него чашка чая. Мнущийся в дверях Ичиго состроил недовольную мину и тихо пробормотал:
-Может быть, всё-таки впустишь меня? А то твоя соседка сейчас во мне дыру проделает своим взглядом.
Квинси осторожно выглянул на площадку – действительно, старушка из 12-ой квартиры была тут как тут, наблюдая из-за чуть приоткрытой двери своей квартиры за юношами.
«Отлично, - устало вздохнул он, - теперь она ещё больше утвердится в своей уверенности, что я гей (кто-то вдолбил ей в голову, что нормальные парни белое не носят). Спасибо тебе огромное, Куросаки!».
Поборовшись некоторое время с желанием отвесить этому так невовремя пришедшему дурику подзатыльник, он молча подвинулся и сделал приглашающий жест.
-Вот, я принёс твои вещи, – Ичиго говорил делано небрежным тоном, но Урью слишком долго знал его, чтобы различить в голосе извиняющиеся нотки. Он молча принял у него из рук пакет и свою сумку. – Держи, тут твои плащ, шарф и обувь. Как ты вчера домой-то шёл?
-Как видишь, дошёл, не помер, - положив вновь обретённое добро на стул, отозвался Ишида. – Хорошо, что ключ у меня был в кармане, а не в сумке… Признаться, я приятно тронут твоей заботой, Куросаки: встать пораньше, чтобы занести мне вещи… Наверняка тебя гложет чувство вины за вчерашнее.
Ичиго, конечно же, возмутился, принялся всё отрицать и затыкать его, когда нужно и не нужно, но на Урью это всё не подействовало. Не то, чтобы ему была приятна забота шинигами (никоим образом!), но он так и не смог убедить себя в том, что она ему совсем уж безразлична.
«Всё-таки Ичиго – в смысле, Куросаки – хороший парень, пусть и ведёт себя порой, как полный придурок». Конечно же, вслух Ишида никогда бы этого не произнёс – хвалёная гордость квинси…
-Чаем не потчую, потому что пора одеваться, - бросил он, взяв сумку и исчезая с ней в гостиной. – Если хочешь, можешь меня подождать.
-Хорошо, - услышал он ответ, раздающийся, кажется, из кухни.
Урью быстро заменил вчерашние тетради нужными и поспешил одеться, потому как он до сих пор расхаживал в белом с характерными крестами квинси халате, а время уже поджимало. Ему почему-то не давала покоя мысль, что рыжий шинигами прямо сейчас торчит у него в квартире. Может быть, не хотелось давать лишних поводов для сплетен соседям (бабушка была не единственной, кто считал белый не совсем подходящим цветом для парня), а может быть, во всём была виновата сама мысль о том, что Ичиго, в чувствах к которому он пока так и не определился (друг или враг?), находится на его личной территории.
Кстати…
-Кстати, Куросаки, ты наконец-то научился отслеживать людей по их рейацу? Молодец. – Возвращаясь на кухню, он завязывал галстук.
-О чём ты? – рассеянно спросил Ичиго (он был занят осмотром довольно внушительной коллекции глиняных статуэток на холодильнике).
-Ты ведь не знал моего адреса.
-Ах, ты об этом. Должен тебя разочаровать, Ишида, я особо и не напрягался – просто заглянул в справочник (телефон-то твой я знаю).
Урью фыркнул, еле удержавшись от какого-нибудь саркастического замечания по этому поводу.
-Послушай, а откуда они у тебя? – Ичиго покрутил перед собой особенно понравившуюся ему статуэтку девушки с кувшином в руке, поставил её на место и вместо неё схватил фигурку молодого человека с чем-то похожим на виолончель (впрочем, он не был силён в музыкальных инструментах).
-Когда-то увлекался скульптурой, - коротко пояснил Урью и, выхватив музыканта из рук любопытного шинигами, водрузил его на место. – Пошли, в школу опоздаем.
Ичиго с неохотой отошёл от коллекции – ему как раз попался на глаза старик с луком квинси в руках, которого тоже очень хотелось порассматривать, но суровый хозяин уже выталкивал его в прихожую.
Достав из пакета верхнюю одежду, Ишида оделся, аккуратно замотал шарф и, напоследок окинув себя взглядом в зеркале, схватил сумку и открыл дверь.
-Выходи.
Проходя мимо квартиры под номером 12, Урью не смог противостоять соблазну и, помедлив, отчётливо произнёс «Доброе утро!» в дверную щёлку. Послышался шорох, словно застигнутая врасплох старуха торопливо отпрянула от двери. Урью усмехнулся.
-Странная у тебя соседка: так на меня пялилась, - удивился Ичиго. Он непринуждённо спускался по чересчур высоким ступенькам подъезда (определённо нарушены строительные нормы), по пути читая надписи на стенах, сделанные особо зловредными подростками. Ишида предпочёл не вовлекать его в хитросплетения своих отношений с соседями. Не рассказывать же ему, в самом деле, о супружеской паре с третьего, и сын, и дочь которой были влюблены в него по уши (хотя он никак не мог понять, почему: повода он не давал). И, право, не стоило Куросаки знать о странных взглядах, которыми его награждали соседи по площадке всякий раз, когда его видели спешащим куда-то в нелепом, по их мнению, белом костюме с накидкой…
-Виделся сегодня с отцом? – поинтересовался Урью, когда они вышли на улицу. Погода по сравнению со вчерашней благодатью была препаршивая: холодный ветер заставил его поплотнее укутаться в шарф (он даже мысленно поблагодарил Ичиго, что тот не поленился занести ему вещи).
Шинигами неопределённо хмыкнул:
-Виделся, и не только со своим.
Урью раздражённо поджал губы:
-Значит, Рюукен к вам и сегодня приплёлся?.. Да не лети ты так, Куросаки, я за тобой не успеваю!
-Сам сказал, что опоздать можем, – однако Ичиго всё же немного сбавил темп. – Кстати, он никуда и не уходил (отец твой, я имею в виду). Знаешь, я скоро начну привыкать к тому, что Ишиды у нас дома готовят. - Урью бросил на него косой взгляд. – Да, ты правильно угадал: когда я вошёл, он и никто другой стоял у плиты. Я думал, меня удар хватит, честно слово. Кстати, ты в курсе, что у твоего отца очень страшное лицо, если его вывести из себя?
-В курсе, - рассеянно кивнул Урью, пребывая в попытках представить себе готовящего завтрак отца. – И чем ты его разозлил?
-Не я, старик мой, - бросил Ичиго, ухмыльнувшись. – Начал отвешивать ему комплименты: «Как красиво порезан этот салат, Рюукен!», «Какой интересной формы этот кусочек хлеба! В тебе умер художник!», «Как необычно благоухает этот чай!» и тому подобное… Он, надо отдать ему должное, мужественно всё это терпел, но на «благоухающем чае» всё-таки сорвался.
Некоторое время парни шли молча. У Урью всё никак не укладывалось в голове, что Рюукен, холодное, ни к чему и ни к кому не привязанное в жизни создание, влюбился, да ещё и в кого – в этого громкого непонятного шута, Куросаки-старшего! Что-то здесь явно было нечисто…
-О, вот ещё что забыл тебе сказать, - добавил к своему рассказу Ичиго, печально улыбнувшись. – Юзу называет твоего отца «дядюшка Рюукен» и вообще крайне хорошо к нему относится, Карин настроена более холодно, но по её поведению за завтраком я понял, что она тоже вовсе не против этого, скажем так, увлечения моего батяни.
-А они что, уже обо всём знают?
Шинигами хмыкнул и почесал затылок:
-Юзу вчера вечером рассказала мне, что они уже неделю как знают. Со мной старик разговаривать на эту тему опасался. – Он невесело хохотнул. – Кстати, я установил сегодня личный рекорд: не произнёс за завтраком ни одного слова. Что ты так смотришь? Правду говорю: молчал, как рыба, исправно засовывая в рот харчи ишидовского приготовления (кстати, из тебя повар получше будет).
Урью проигнорировал комплимент.
Наконец, за углом показалось знакомое здание школы.
Лишь зайдя в кабинет, они столкнулись с десятками любопытных взглядов.
«Неужели опять?» - взвыл про себя Урью, не зная, как поступить: игнорировать их или поиграть в увлекательную игру «Я заставлю тебя отвести взгляд первым»?
-Смотри-ка – Рукия! – удивлённо протянул Ичиго, глядя на стоящую в компании девушек шинигами. – Наверное, Ренджи её таки достал и она решила сменить обстановку. Между прочим, Ишида, ты не знаешь, почему на нас все так смотрят?
Уж очень хотелось ответить «Не знаю», но это ведь было бы неправдой. Он догадывался.
«Если это опять Орихиме, я её… Ну, не убью, но рот зашью точно».
Как всегда полный энергии Кейго подлетел к ним и завопил:
-Ичиго, доброе утро! Поздравляю с пополнением в семействе!
-Чего? – Лицо рыжеволосого парня перекосило, затем, поддавшись каким-то одному ему известным умозаключениям, он схватил друга за грудки и угрожающе зарычал:
- Подонок, что ты сделал с Карин? Или это была Юзу? Ах ты, чёртов педофил!
Несчастный Кейго вжал голову в плечи и залепетал что-то совершенно неудобоваримое, но тут на помощь пришёл Мизуиро.
-Ичиго, успокойся, ты не так его понял, - мягко улыбнулся низенький мальчик. – Дело в том, что в классе ходят слухи, будто ваши с Ишидой отцы… эммм… строят будущее вместе, вот Кейго, наивная душа, решил, что вас теперь можно называть братьями.
Он ещё раз улыбнулся, но, поймав полный бешеной ярости взгляд Куросаки, разом поник и поспешил ретироваться в другой конец класса.
Урью чертыхнулся: всё было гораздо хуже, чем он даже мог предполагать.
«В любом случае, кровопролития я не допущу», - решил он, положив ладони поверх сжимающих рубашку Кейго ладоней Ичиго.
-Оставь умом обделённого в покое, Куросаки, - мягко попросил он, и, как ни странно, тот подчинился и разжал кулаки. Напуганный до смерти Кейго, лишь оказавшись на свободе, рванул от неуравновешенного друга прочь и залёг под учительским столом.
-День начинается весело, - процедил сквозь зубы Ичиго, оглядывая всё ещё пялящихся на них одноклассников. – Узнаю, кто распустил сплетни – засуну в глаз карандаш. Без вопросов.
Составить план дальнейших действий парням помешало нашествие романтически настроенных одноклассниц, возглавляла которых Орихиме.
-Куросаки-кун, Ишида-кун! – защебетала она, приближаясь. – Какие хорошие новости! Поздравляю вас!
-Иноуэ… Хоть ты помолчи, умоляю, – попросил Ичиго, в панике оглядывая окружающих их девушек.
Те все разом принялись галдеть, рассказывая им, как это романтично, как мило, что они теперь будут жить вместе, как, наверное, приятно обрести братика одного с тобой возраста и тому подобный бред.
-Ишида-кун, так вы вчера о ваших отцах разговаривали? – устремив не него свои огромные честные глаза, спросила Иноуэ.
-Да, – поправив очки, ответил Урью и, уловив момент общего девичьего замешательства, схватил Ичиго за руку и потащил подальше от толпы. – Извините, девушки, урок скоро начинается.
Шинигами вырвался и, обведя убийственным взглядом одноклассников, которые тут же поспешили отвернуться, уселся за свою парту.
-Доброе утро, - поздоровался подошедший к нему Чад.
-Это для кого как, – Ичиго отвернулся к окну. Однако, обернувшись пару минут спустя, он застал своего друга всё на том же месте, причём в явном ожидании чего-то. Догадавшись, в чём дело, рыжий взвыл:
- Нет, Чад, только не говори, что ты тоже пришёл меня этим доставать!
-Я…я просто хотел уточнить, правда ли то, о чём говорят в классе, - потупив взор, пробубнил великан.
Ичиго раздражённо вздохнул и, не слишком заботясь о вежливости, отправил его к Орихиме.
Проходящая мимо Татсуки похлопала Куросаки по плечу и ободряюще прошептала:
-Ну, Ичиго, радуйся: новый слух развеял вчерашний. Тебе же лучше.
Тот недоуменно уставился на неё:
-О чём это ты?
-Как, ты не знаешь? – Она лукаво усмехнулась и кивнула на отбивающегося от придирок иронично настроенных одноклассников Урью. – Тогда спроси у этого, уж он-то наверняка в курсе. Ну, я пошла.
-Погоди, – остановил её Ичиго. – Ты случаем не знаешь, кому мне сказать спасибо за распространение этих слухов?
Уголки губ Татсуки изогнулись в саркастическом оскале:
-Ты хотел сказать: «Кому мне размозжить за это голову», верно, приятель? Не знаю, это уже твои проблемы.
С этим напутствием каратистка оставила его в покое и вместо этого принялась доставать Иноуэ на предмет её чрезмерного увлечения «порномангой».
«Татсуки права, - думал Ичиго, обводя одноклассников тяжёлым взглядом в надежде выяснить, кто же является виновником сегодняшних беспорядков. – Это всецело моя проблема. Моя и Ишиды. Надо будет спросить у него, кстати, что за слухи ходили вчера, а ещё – кто их распустил».
Мизуиро бросал на него опасливые взгляды из-за девчачьих спин, за которыми нашёл укрытие, Кейго предпочёл и вовсе не высовываться, Урью мило беседовал с Рукией (странно, они вроде как не особенно ладили), Орихиме доказывала Татсуки свою точку зрения касательно какого-то яоя («Чё это за фигня?» - пронеслось в голове у Ичиго, когда он услышал отрывок проникновенной речи подруги, общий смысл которой сводился к лозунгу «Яой спасёт мир»), Чад стоял рядом с ней и по своему обыкновению молчал, остальные же, вспомнив о приближении теста по математике, заторопились рассесться по местам и хоть что-нибудь повторить.
Во время большой перемены Кейго подойти к Ичиго побоялся, поэтому обедали они втроём: Ичиго, Чад и Урью (Мизуиро, будучи виновником распространения сплетен, решил не рисковать и к неуравновешенному другу пока не приближаться).
Несмотря на утренний ветер, ближе к полудню распогодилось, поэтому находиться на крыше было довольно приятно.
-Слушай, Ишида, - позвал шинигами, прожевав очередной кусок бутерброда, - мне Татсуки сказала, вчера ходили какие-то слухи, порождённые нашим опозданием на урок. Ты что-нибудь знаешь по этому поводу?
Квинси оторвался от созерцания солнечных бликов на перилах и нехотя ответил:
-Поверь, Куросаки, тебе не хочется этого знать.
Чад опустил голову, и густая чёлка полностью скрыла его глаза. О чём он подумал, угадать по его лицу было невозможно.
-А это уже не тебе решать, понятно? – огрызнулся рыжий. – Рассказывай давай, меня ведь это тоже касается.
Урью наградил его долгим пристальным взглядом. Похоже, придётся всё же рассказать, а то этот Куросаки до конца жизни от него не отстанет (это он может!).
Квинси снял очки, протёр стёкла и, водрузив их на место, серьёзно объявил:
-Девочки решили, что ты так внезапно утащил меня вчера утром, потому что хотел меня… - Он замялся, не закончив мысль, и тут же перестроил предложение. – В общем, они решили, что мы встречаемся. Подбери челюсть, Куросаки, здесь пол грязный.
Смотреть в данный момент на шинигами было одновременно смешно и жалко: глаза навыкате, бутерброд грозит выпасть из ослабевшей ладони, рот открыт, щёки пылают румянцем не то смущения, не то ярости. Чад успешно делал вид, что его здесь нет, Урью же такую роскошь себе позволить не мог. Сейчас, сейчас Куросаки переварит информацию – и понесётся…
Ичиго приходил в себя медленно и по порядку: рот захлопнулся, ладонь крепко стиснула несчастный бутерброд, глаза привычно сузились и, наконец, щёки вернули себе прежний цвет.
-И у кого такая больная фантазия? – стараясь не повышать голоса, пробубнил Ичиго. Урью пожал плечами. – Найду этого проклятого сплетника – язык через задницу вырву.
-В таком случае должен предупредить, Куросаки, что тебе придётся покалечить приличное количество людей, - заметил квинси. – Знал бы ты, чего мне пришлось наслушаться во время вчерашнего занятия кружка рукоделия…
Рыжий встрепенулся:
-Так ты ещё вчера знал? Почему же мне не сказал?
-А что бы это изменило? – Темноволосый парень повернул голову в сторону площадки для физкультуры и задумчиво добавил: - Впрочем, интересно было бы посмотреть на твою реакцию, перескажи я тебе какую-нибудь из тех девичьих историй. Хм, действительно, зря я тебе вчера не рассказал.
Ичиго хотел выдать что-нибудь эдакое, чтобы заткнуть надоедливого квинси, но, как назло, ничего остроумного в голову не приходило, а тупые шутки были прерогативой Кейго, поэтому оставалось лишь фыркнуть вполголоса: «Заткнись» и вернуться к еде.
Во время последнего урока Рукия пульнула в него бумажкой и, когда он уже вознамерился отхлестать её за это линейкой, сделала выразительный знак рукой, мол, прочти. С лёгким сожалением отложив линейку в сторону, парень взялся за послание.
«Ренджи прислал сообщение. Срочно просит прийти в магазинчик Урахары».
Невольно полезли в голову тревожные мысли: что могло произойти? Стоит ли уйти с урока или всё же дождаться конца? Сколько там на часах?.. Ещё пятнадцать минут. Что ж, можно и досидеть.
Лишь только прозвенел звонок, он одним махом запихнул вещи в сумку и подлетел к Рукии.
-Быстрее, чего копаешься?
Заслышав его рычание, Урью развернулся и, встретившись с ним взглядами, тоже поспешил собраться.
-Что произошло? – без всяческих прелюдий задал он вопрос, становясь рядом.
Ичиго нехотя объяснил ситуацию. Квинси решительно кивнул:
-Я с вами.
-Тебе необязательно идти.
-Я всё равно собирался с тобой поговорить, Куросаки, сам знаешь насчёт чего (вернее, кого), так что выбора у меня попросту нет. Я иду с вами.
Рукия жестом остановила уже приготовившегося попрепираться Ичиго и молча кивнула.
Урью ухмыльнулся:
-Спасибо, Рукия-сан, а то с этим болваном спорить – только нервы себе мотать.
-Это кто здесь болван?!
-Ты, Куросаки.
-Заткнись!
Троица поспешно покинула кабинет и направилась к магазинчику Урахары, где их уже ждал Ренджи.
Хозяин встретил гостей радушной улыбкой, в которой, однако, нельзя было не приметить изрядную долю ехидства.
-Проходите, друзья, наш доблестный шинигами давно вас поджидает! – Изящным движением веера указав им направление, мужчина скрылся в соседней комнате.
-Пошли-пошли, не теряем времени, - поторопила их Рукия.
Сидящий за низеньким столом Ренджи устремил на них серьёзный взгляд:
-Сколько можно вас ждать?
Ичиго и Урью проигнорировали его суровый тон и присели напротив. Рукия устроилась рядом с Ренджи.
Красноволосый и наверняка пустоголовый лейтенант принялся по очереди буравить своим внимательным взглядом новоприбывших. Те молчали. А потом он сделал нечто совершенно неожиданное: повалившись спиной на пол, громко расхохотался. Секунду спустя к нему присоединилась Рукия.
-Эй, вам что, плохо? – без особой теплоты в голосе поинтересовался рыжий шинигами. Те засмеялись пуще прежнего.
Тонкая бровь Урью слегка задёргалась, но он терпеливо ждал, пока шинигами объяснятся. Ичиго же похвастаться подобным терпением не мог:
-Эй, заткнитесь, вы, придурки! Чего ржёте?
У Ренджи на глазах выступили слёзы. Только начав успокаиваться, он совершил ошибку, вновь посмотрев на разозлённое лицо Ичиго – и волна истерического смеха вновь накрыла его.
-Ой, не могу! – держась за живот, завывал Абараи. – Что, Ичиго, хорошая у тебя теперь семейка, да? А-а-аха-ха-ха-ха!
-Так вот зачем ты вызывал Куросаки? Чтобы посмеяться? – холодно заметил Урью. – Ну, знаешь, Ренджи, я думал, что сидящий справа от меня – идеальный пример человеческой тупости. Оказалось, я ошибался – ты в этом плане Куросаки переплюнул. Рукия-сан, а вот от тебя такого не ожидал.
Ренджи поднял на него сочащиеся слезами глаза и, оскалившись во всю ширину лица, произнёс:
-А ты, значит, теперь братик Ичиго, да? Уже решили, кто младший? Советую сразу забивать роль старшего, Ишида: будешь иметь полное моральное право издеваться над ним, сколько влезет!
Он бы, наверное, сказал ещё много чего (как известно, язык у Абараи Ренджи был без костей), но мощный ботинок Куросаки справедливо вмазал ему по морде, моментально стерев нахальную улыбочку и совсем отбив охоту смеяться.
-Э-эй, ты чего дерёшься, придурок? – взревел шутник-лейтенант, вытирая с лица оставшийся от ботинка след.
-Заткнись! Я тебя убью! Приготовься, Абараи! – Ичиго моментально вышел из тела – и предстал пред всеми уже в форме шинигами с мечом наперевес.
Ренджи проделал то же самое (правда, времени у него это заняло чуть больше – этот чёртов гигай!). Рукия отползла в сторонку и принялась с умилением разглядывать бойцов. Ишида уже собирался использовать свою силу квинси, чтобы попробовать остановить этих двух угрожающе рычащих друг на друга парней с холодным оружием в руках, но его опередили.
Дверь комнаты распахнулась, и на пороге возник хозяин лавки: всем известная и безумно всех раздражающая панамка скрыла озорной блеск в его глазах, поэтому, когда он заговорил, находящиеся в комнате без двух минут противники несколько сникли.
-Не смейте драться в моём доме, - грозно вещал хитрюга-хозяин. – Если желаете, можете хоть поубивать друг друга, но на улице, причём подальше от этого места. Понятно? В подвал я вас не пущу: не заслужили. Да и ремонт там.
За время произнесения тирады бойцы несколько поостыли, а когда Урахара развернулся и демонстративно хлопнул дверью, знаменуя этим свой уход, гнев и вовсе сошёл на нет.
-Куросаки,- осторожно начал Урью, подходя к нему, - я ведь уже говорил тебе сегодня: умом обделённых лучше оставить в покое, они и без того несчастные люди.
Ко всеобщему удивлению, Ичиго моментально согласился с ним:
-Ты прав, Ишида. – Он убрал меч за спину и вернулся в своё тело. – На Рукию обижаться тоже, наверное, не стоит: у бедняжки такие проблемы с юмором…
-Э-эй! – Лицо девушки возмущённо вытянулось (она-то думала, попадёт за их маленькую шутку только Ренджи). – Какой ты грубый, Ичиго!
-Заткнись, - по привычке брякнул рыжий и повернулся к Урью. – Пойдём, у нас с тобой ещё дела имеются.
-Погодите-ка, погодите! – Ренджи, прервав борьбу со своим гигаем, отчаянно замахал руками. – Так что, это правда, Куросаки? Твой батяня серьёзно встречается с Ишидой-старшим?
-Заткнись.
-Ренджи, тебе мало? Захотел стрелу в попу получить? – Квинси угрожающе сузил глаза. Абараи, видимо, задумавшись о вреде, который может нанести весьма ценной части его тела обещанная стрела, отрицательно замотал головой. – Вот и отлично. Пошли, Куросаки.
-И ещё хоть слово на эту тему услышу – вырву все волосы! – насупившись, пригрозил Ичиго. Закрывая дверь, он для верности повторил: – Все, Ренджи!
Парочка новоиспечённых братиков под тихое хихиканье Урахары покинула магазин. Рукия нахмурилась и повернулась к Ренджи.
-Что ты думаешь по этому поводу?
Тот усмехнулся:
-Ни за что бы не подумал, что подобное может произойти.
Девушка с удовольствием растянулась на своём футоне и зевнула:
-Говорил уже с Урахарой?
-Ага. Обещал, что доставит на днях.
Девушка-шинигами хищно усмехнулась:
-И тогда начнётся веселье…

***
Тем временем те, против кого сейчас так активно строили свои коварные планы злобные шинигами, ни о чём не подозревая шли к Урью домой (тот настоял, ведь для предстоящего разговора улица была местом неподходящим). Ичиго во всё горло распинался о том, что чистокровные шинигами, оказывается, гораздо тупее людей, ведь даже Кейго не удавалось выводить его так сильно, как «эта татуированная обезьяна». Ишида в большинстве своём отмалчивался: добавить к и без того безупречному описанию Абараи Ренджи было попросту нечего.
Выдержав очередную за сегодня зрительную атаку любопытной соседки, Ичиго зашёл в небольшую, но довольно уютную квартирку друга (а ведь он считал Урью своим другом, в отличие от последнего), после чего тут же подлетел к коллекции статуэток: уж очень они его заинтересовали. Хозяин же отправился переодеваться.
Внезапно в дверь позвонили.
-Куросаки, посмотри, пожалуйста, кто там, - раздался голос Урью где-то из глубин квартиры.
-Ладно. – Юноша неохотно отлепился от прикипевших к сердцу фигурок и поплёлся к двери.
«Если это опять та бабка, я за себя не отвечаю – она меня уже достала!».
Однако, ступив в прихожую, он слегка опешил: за дверью отчётливо слышались два голоса, причём голоса явно ссорящихся.
-Урью мой, и не лезь!
-А я говорю, мой он! Кому ты нужна, такая страшная?
-На себя бы лучше посмотрел! Из какого болота ты вылезло, чмо?
-Ты просто мне завидуешь!
Ичиго нахмурил брови и, решив, что достаточно наслушался этого бреда, повернул ключ в замке и неприветливо уставился на крикунов. Ими оказались молодая девчонка примерно одного с ним возраста определённо европейской внешности и похожий на неё парень помладше, оба – длинноволосые блондины.
«Странная парочка», – подумал рыжий, вслух же произнеся следующее:
-Вам чего?
Нарушители спокойствия замерли и во все глаза уставились на него.
-А ты кто? – наконец подала голос блондинка.
-А тебе-то какое дело? – Ичиго, за свои 18 лет так и не научившийся правильному обращению с девушками, ткнул в неё длинным пальцем: - Чего орёте под дверью?
Мальчишка выступил вперёд и смело заявил:
-Мы пришли к Урью. Он дома?
Ичиго почему-то очень не понравились эти двое, но выразить своё недовольство он так и не успел – их спас вышедший из гостиной Ишида. На плечи квинси накинул тот самый белый халат, в котором был утром (всегда носил его дома), что в сочетании с наполовину расстёгнутой рубашкой (как раз собирался переодеться) выглядело очень привлекательно.
-Урью! – радостно завопил блондинистый малец.
Тот в лёгком замешательстве воззрился на делегацию. Ичиго нахмурился пуще прежнего:
-Ты их знаешь? – Он сам не понимал, почему ощущает к этой парочке такую неприязнь, но, в конце концов, он никогда не был силён в умозаключениях.
-Хельга, Рик, - спокойно констатировал Урью, одновременно лихорадочно пытаясь придумать, как бы отвертеться от нежелательного визита. И тут в голову ему пришла идея, которую по праву можно было назвать гениальной.
Конечно! Это значительно облегчит ему жизнь!
-Урью, я хотела тебя видеть! – залепетала девушка, не сводя, однако, подозрительного взгляда с Ичиго.
-Нет, это я хотел тебя видеть, а она просто притащилась за мной! – тут же завизжал паренёк, но, получив от доброй сестрёнки подзатыльник, изобразил на лице вселенское возмущение и умолк.
Хельга же, удовлетворённо заулыбавшись, вновь повернулась к парню:
-Мы не очень помешали?
Ишида собрался: сейчас ему нужно будет сыграть небольшую, но имеющую огромное значение сценку. Придётся потом многое объяснять Куросаки, но результат того стоил. Итак, начали.
-Ну что вы! – Стараясь придать своей походке как можно большей плавности (и преуспевая в этом), Урью подошёл к рыжеволосому парню, обвил руками его талию (у того глаза полезли на лоб), притянул к себе вплотную (тот был слишком удивлён, чтобы сопротивляться) и, выглянув из-за его плеча, мило улыбнулся. – Что вы, ребята, конечно же, не помешали. Думаю, Ичи не будет против. Ведь так, Ичиго?
Последняя фраза была произнесена медленным соблазняющим полушёпотом ему на ухо, от чего Ичиго вздрогнул и попытался вырваться, но крепкие руки удержали его на месте.
Урью перевёл взгляд на своих гостей. Похоже, желанного эффекта он добился: Хельга покраснела до самих ушей и стояла, потупив взор, Рик же смотрел на него со смесью испуга, смущения и некоего восхищения.
-Нет… Нет, мы, пожалуй, пойдём, - еле найдя в себе силы, пролепетала девушка и, схватив брата за руку, вылетела прочь из чужой квартиры, оставив дверь распахнутой настежь.
Якобы совершенно случайно решившая выкинуть мусор бабуля из 12-ой квартиры стояла сейчас на лестничной площадке и с интересом разглядывала двух парней. Урью разжал объятия и потянулся к ручке:
-Добрый день, - бросил он старушке, после чего с грохотом захлопнул дверь.
Затем он облокотился на неё спиной и едва слышно вздохнул. В голове пронеслась мысль: «Сейчас начнётся самое худшее – Куросаки выйдет из ступора».
Предположение оказалось верным.
-Ишида, – услышал он тихий, но скрывающий в себе угрозу голос, поднял голову и смело посмотрел в пылающие яростью глаза. – Ты мне сначала объяснишь, что на тебя нашло, а потом я тебя убью. Понятно?
Вместо ответа квинси сделал приглашающий жест в сторону кухни:
-Пойдём, я дам тебе все разъяснения.
За те несколько секунд, что Ичиго молча следовал за хозяином квартиры, его посетила целая вереница странных мыслей. Ишида вёл себя чертовски необычно, вся ситуация представлялась ему каким-то дурацким спектаклем, малобюджетным и непродуманным… Но почему тогда он не может выкинуть из головы походку, которой Урью приближался к нему, почему на теле не остыли ощущения его объятий, почему ударило в дрожь, когда в ухо полился сладкий полушёпот?..
«Заткнись, - сам себе сказал Ичиго и для верности добавил: - Это всё старик виноват со своими фокусами с Ишидой-старшим. Как приду домой – обязательно дам ему в морду. Ногой».
Урью уже сидел за столом и выжидающе смотрел на него. Юноша молча присел напротив.
Лицо квинси было идеально невозмутимым – такое каменное выражение могло ввести в заблуждение кого угодно, но не Куросаки Ичиго. Разница между ним и большинством людей заключалась в том, что он чувствовал сердцем, поэтому обмануть его было крайне сложно.
-В первую очередь, – осторожно подбирая слова, начал Урью, – я хотел бы извиниться. Не делай такое лицо, Куросаки, я действительно прошу у тебя прощения. Может быть, и не стоило тебя во всё это втягивать, но я не знаю, представился бы мне когда-либо ещё подобный шанс.
-Шанс? – переспросил Ичиго. – О чём ты?
Урью пустился в объяснения:
-Видишь ли, эти двое, Хельга и Рик, – мои соседи с третьего этажа, и они… как бы это сказать… в общем, я им нравлюсь.
-Обоим?
-Да, обоим. И этой своей симпатией они мне серьёзно осложняют жизнь. Понимаешь, постоянно лезут, куда не просят, задают опасные вопросы, на которые правдиво ответить невозможно, а врать я не люблю, грубить им – тоже не могу, ребята ведь хорошие, сам видел. Теперь они будут думать, что я уже занят, и оставят меня в покое. – Он отвёл взгляд в сторону и нервно забарабанил пальцами по столу. – Ко мне редко кто приходит, поэтому наглядно показать им, что у меня уже кто-то есть, при всём желании у меня бы не вышло. А тут ты, и они так вовремя пришли…
Он умолк, подбирая нужные слова.
«Наверное, выгляжу сейчас чертовски глупо. Куросаки, почему отворачиваешься, избегаешь смотреть мне в глаза? Ведь мне объясняться, а не тебе!».
Внезапно Ичиго подал голос:
-Ладно, Ишида, я всегда знал, что ты странный, так что проехали, – он резко поднял голову и краем глаза уловил улыбку облегчения на губах квинси. Впрочем, она тут же исчезла – будто и не было вовсе. – Только ты можешь объяснить мне, почему именно я? Почему не какая-нибудь девушка?
Урью кашлянул в кулак и слегка покраснел (Ичиго подумал, что у него галлюцинации).
-Видишь ли, Куросаки, у меня такая ситуация с соседями… Они все почему-то считают, что я предпочитаю… что я к девушкам равнодушен.
-Это гей, в смысле?
-Ну… да.
-А ты что, давал повод? – усмехнулся рыжий, скрестив руки на груди (почему-то ему ужасно понравилось смущать Ишиду).
-Ничего я не давал! – Теперь уже щёки Урью пылали румянцем. Впрочем, он быстро взял себя в руки и произнёс уже гораздо спокойнее: - Извини, мне не стоило повышать голос. Что-то я слишком часто стал перед тобой извиняться, Куросаки, мне не нравится эта тенденция.
-А мне – очень даже!
-Опять ты со своими шуточками? – Квинси поправил очки и встал. – Я что-нибудь приготовлю и заодно, чтобы не терять времени, расскажу то, что хотел. Слушай внимательно.
Ичиго развалился на стуле и принялся следить за плавными движениями юноши: завязывает фартук на талии («У меня, наверное, судьба – лицезреть представителей семьи Ишида в фартуках! Кстати, а у него что, вся одежда с крестами?»), моет руки, достаёт из холодильника мясо, берёт нож, дощечку…
-Ты, должно быть, помнишь, что, помогая тебе, почти шинигами, я косвенно нарушаю клятву, данную отцу, – начал Урью. Ичиго помнил: квинси сам ему в этом признался. Ишида не отрывался от приготовления обеда – да что там, даже не оборачивался, поэтому лица его видно не было, а был слышен лишь спокойный ровный голос. – Уверен, ты ещё не до конца понял, что он за человек. Про таких, как Рюукен, говорят «не обременён эмоциями».
-То есть? – не понял Ичиго.
-То есть, он не утруждает себя переживаниями и прочими присущими людям эмоциями, в том числе и любовью. Понимаешь теперь, почему я тебе сначала не поверил, когда ты рассказал о наших отцах?
Ичиго молча кивнул. Хоть Урью, стоящий к нему спиной, этого не увидел, но казалось, почувствовал.
-Подозреваю, что он затеял всю эту канитель, чтобы отомстить мне за нарушение клятвы. Наверное, он думал, что из-за них мы с тобой рассоримся и я вылечу из твоего окружения. Логично и очень просто, не правда ли?
-Неа, не согласен. – Урью наконец-то развернулся и удивлённо посмотрел на шинигами. Тот кивнул и объяснил: - Зачем идти на такие жертвы ради какой-то дурацкой мести?
-У него такие воспитательные методы, - возразил квинси. – Если ты считаешь, что я странный, то представь человека, в 20 раз более странного, чем я, и получишь Рюукена.
-Нет, всё равно не могу согласиться с тобой. Я знаю своего старика: его вынести просто невозможно! Наверное, моя мать была героиней. Сдаётся мне, твой папаша не стал бы заходить так далеко лишь затем, чтобы показать своему сынуле, что нарушать данное слово нехорошо.
-Повторяю, Рюукен очень странный.
Но убедить Ичиго было невозможно. Потратив добрых десять минут на уверения, Урью сдался: пусть думает, что хочет, главное – он знает.
Коронной темой обеда было обсуждение Ренджи. Похоже, рыжий шинигами всё никак не мог успокоиться из-за той его глупой шутки. Что ж, по крайней мере, не было гнетущего молчания за столом.
За чаем разговор зашёл об их отцах.
-Послушай, – сказал Ичиго, – может, нам попробовать разлучить их?
-И как ты себе это представляешь, Куросаки?
-Пока никак, но идея, мне кажется, неплохая.
-Не вижу в этом смысла. Самое худшее всё равно уже произошло: обо всём узнали в школе. Что может быть унизительнее?
-Хм, наверное, ты прав. Но что, если они, к примеру, решат жить вместе или – смешно подумать – поженятся?
-Рюукен не семейный человек, он так далеко не зайдёт. Что же касается женитьбы, то подобные браки в Японии запрещены, так что успокойся, скушай кексик и не доставай меня больше, Куросаки.
-Заткнись.
-Ещё чего.
После чая с кексами и бонусом в виде ленивых переругиваний Ичиго заторопился домой.
-Наверное, старик уже с ума сходит, – пробормотал он, влезая в ботинки. – Засиделся я у тебя.
Урью хотел сказать «Приходи ещё», но в последний момент передумал, вместо этого молча распахнув перед гостем дверь. Как назло, на площадке стоял и курил ещё один его сосед, заканчивающий второй курс медицинского университета – неплохой парень, если бы не его пристрастие к громкой музыке по вечерам.
-Привет, Урью, – махнул он ему рукой.
Тот натянуто улыбнулся и отворил дверь настежь, пропуская Ичиго вперёд. Заметив заинтригованный взгляд соседа и лёгкое смущение Ишиды, рыжий задумался: похоже, квинси все здесь действительно считали геем. Что ж, почему бы ему не поучаствовать в рождении пары-тройки новых слухов? Кроме того, он поймал себя на мысли, что ему хочется ещё раз увидеть этого парня краснеющим, то есть, потерявшим контроль над своими эмоциями – такое редкое зрелище! Куросаки повернулся к хозяину гостеприимного дома.
-Спасибо, Урью, это было великолепно! – он попытался придать своему голосу как можно больше интимности, и, судя по испуганно округлившимся глазам Ишиды, это ему удалось. Решив добавить своим словам максимум реалистичности, он быстро приблизился и чмокнул его в висок. – До завтра.
Урью даже не пошевелился – так и стоял столбом, вцепившись в дверную ручку и поочерёдно краснея и бледнея.
Сосед, которого звали Такахиро, присвистнул:
-Что, маленький Урью нашёл себе мальчика?
Квинси возмущённо насупился:
-Ничего подобного, это мой тупоголовый одноклассник, и он просто дурачится.
-Да ла-а-адно, мне-то что? – Такахиро затушил сигарету. – Может быть, это и к лучшему: Хельга и Рик наконец-то прекратят к тебе бегать (я на это надеюсь).
-Не лезь не в своё дело, Такахиро! – внезапно даже для самого себя рявкнул Урью и, не найдя более умного выхода из ситуации, банально захлопнул дверь.
Зайдя в гостиную, он рухнул на диван. В душе царил сплошной хаос.
«Чёртов Куросаки, и что на него нашло? Очередная глупая шутка? Желание поиздеваться? Не знаю, но я его завтра точно урою».
Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Совершенно неожиданно пришли на ум слова Рюукена, услышанные им около трёх лет назад, будучи в полубессознательном состоянии после удара стрелой.
«Тебе нельзя иметь дело с Куросаки, Урью, и не только потому, что он - шинигами. Я видел, как ты смотришь на него. Эти чувства, которые ты безжалостно подавляешь, ни к чему хорошему не приведут, поверь мне. Будь хорошим сыном и прислушайся к моему совету хоть раз: выкинь Куросаки из головы».
Урью открыл глаза и устало потёр лоб. Те слова вполне могли быть плодом его фантазии, ведь состояние, в котором он тогда пребывал… Не может быть, чтобы Рюукен сказал нечто подобное. Не может быть, чтобы Рюукен настолько искусно читал его эмоции, чтобы знать о нём и его тайнах так много.
«Но если мне тогда всё же не послышалось, становится легко объяснить его внезапное увлечение отцом Куросаки. Хочешь показать мне на своём примере, как делать нельзя, да? Хочешь вывести меня из себя, опозорить наше имя, рассорить меня с Ичиго…то есть, с Куросаки. Ничего, я разоблачу тебя, и когда твой так называемый возлюбленный узнает о твоём замысле… Ох, как я не завидую тебе, Рюукен!..».

Глава 3

-Ренджи!
-Да отстань ты, ё-моё!
-Тебе не удастся вечно меня игнорировать, дубина ты эдакая!
-И почему же это, интересно узнать?
-Потому что я живу с тобой в одной комнате, дебил.
-…А-а, ну да.
Рукия устало вздохнула и в очередной раз за этот день повторила:
-Ну вернись хотя бы на денёк!
Красноволосый шинигами упёрто насупился и отвернулся от подруги:
-Не буду. Что я там забыл?
-Не что, а кого, - поправила его девушка. – Пойми ты, наконец, без тебя там совсем плохо. С ним же даже разговаривать стало невозможно!
-А при чём тут я? – не сдаваясь, буркнул парень.
-Да притом, что из-за тебя его так колбасит! – гаркнула Рукия, натягивая гольфы. Из-за этого дурака, который сам проспал и её не разбудил, она теперь опаздывала в школу. – У меня сейчас нет времени на доказательства, так что перенесём наше обсуждение на вечер. Всё, я ушла. Веди себя хорошо.
-Я тебе не собака! – рявкнул вслед удаляющейся подруге Ренджи и, когда дверь за ней затворилась, возмущённо фыркнул, уселся по-турецки на футоне и принялся громко и с выражением костерить её на чём свет стоит.
Вскоре этот «крик угнетённой души» услышали жильцы магазинчика Урахары и, собравшись на совет, коллективно решили завалить своего квартиранта домашней работой, «чтобы жизнь мёдом не казалась, а то разленился, бездельник».
Так и поступили.

***
-Куросаки, пойдём со мной, поговорить нужно.
Это были первые слова, сказанные Ишидой, лишь только он вошёл в класс. Рыжеволосый парень устало воззрился на него, но вставать с места, похоже, не собирался.
-Ты что, хочешь породить очередную порцию сплетен нашим совместным уходом? Тебе мало?
Урью изогнул бровь:
-А я разве говорил, что мы покинем классную комнату? – Он указал взглядом на пустующее место возле окна: - Пойдём туда, там нас никто не услышит.
Ичиго пробурчал парочку проклятий в адрес неугомонного квинси, однако всё-таки поднялся и последовал за ним.
-Думаю, ты догадываешься, о чём предстоит разговор, - скрестив руки на груди, вполголоса произнёс Урью, когда они оказались на месте. – Зачем ты это сделал?
-Зачем? – Ичиго изобразил на лице серьёзный мыслительный процесс. – Просто мне это показалось забавным. Такой ответ тебя устроит?
- Ты же знаешь, что нет, Куросаки. Отвечай, как полагается.
Стёкла очков квинси злобно сверкнули, и Ичиго внезапно поймал себя на мысли, что ему стоило сегодня забить на школу и остаться дома. Хотя, хорошенько обдумав перспективу провести весь день в одной комнате с Коном, он пришёл к выводу, что ему всё же приятнее находиться в обществе Ишиды, и вернулся к разговору.
-Мне просто было интересно посмотреть на реакцию твоего соседа, – решил он пустить в ход почти честную версию. – Ты ведь рассказывал, они все тебя гомиком считают, вот мне и захотелось проверить.
-Это, по-твоему, смешно, Куросаки?
-Нет, - теперь уже честно признался рыжий. – Смешно было смотреть на то, как ты краснеешь. Увидеть румянец на твоём всегда таком спокойном лице – это стоило усилий, чёрт возьми.
По лицу Урью трудно было угадать, о чём он сейчас думает, но логика подсказывала - о чём-то, связанном с двумя понятиями: «Куросаки» и «нецензурная лексика». Ичиго уже даже начал морально готовиться к скандалу, но его спасла так вовремя подошедшая Орихиме.
-Доброе утро! – засияв радостной улыбкой, произнесла девушка. – Как дела, Куросаки-кун, Ишида-кун? Решили свои проблемы?
-Решаем, - ответил за обоих квинси и наградил Ичиго тяжёлым взглядом, под которым тот почувствовал себя птичкой, в которую нацелена стрела (даже нетрудно угадать, чья). Однако ему быстро удалось взять себя в руки. В конце концов, он умел не хуже этого Ишиды запугивать людей взглядом!
-У вас очень серьёзные лица, - завела свою волынку Орихиме. – Наверное, мне стоит оставить вас одних, а то я мешаю.
-Нет-нет, Иноуэ, останься! – Ичиго схватил её за руку и поставил перед собой в качестве живого щита от возможного нападения злобного квинси. – Расскажи ей, Ишида, за что ты на меня зол. Она ведь девушка, ей такие вещи интересны.
Иноуэ заинтригованно захлопала ресницами и принялась искренне заглядывать парню в глаза:
-А за что ты на него зол, Ишида-кун?
Урью поник: обсуждать вчерашнее происшествие с главной болтушкой класса (после Мизуиро и Кейго) – значило нажить себе кучу новых проблем на голову. В таких случаях лучше просто молчать. Безопаснее для психического здоровья.
Рассудив подобным образом и решив придерживаться этой линии поведения, Урью принялся молча сверлить взглядом Ичиго, совершенно не обращая внимания на изнывающую от любопытства Орихиме. Под таким камнедробильным взглядом кто угодно спасует, и даже известному смельчаку Ичиго пришлось отступить.
-Послушай, Иноуэ, - мягко обратился он к ничего не понимающей девушке, - думаю, мы с Ишидой как-нибудь сами разберёмся. Извини, что привлёк тебя.
Звонок, знаменующий начало урока, заглушил её смущённое «Всё в порядке, Куросаки-кун». Она ободряюще улыбнулась обоим парням и, схватив проходящую мимо Татсуки за руку, умчалась с ней вглубь класса (видимо, обсуждать увиденное).
Урью обречённо покачал головой:
-Эта Иноуэ… Ладно, Куросаки, спишем вчерашнее происшествие на твою дурную голову. Кроме того, я не вправе на тебя обижаться, ведь ты оказал мне услугу, спася от надоедливых соседей. Так что просто забудем об этом.
И, не дождавшись ответа Ичиго, он круто развернулся и пошёл на своё место, на ходу поздоровавшись с Чадом и выразив своё восхищение по поводу обложки на тетради Орихиме («О, какая чудная картинка! Я завидую этому парню, ведь его целует такая красивая девушка!» «Ишида-кун, это оба парни» «…Пожалуй, пойду, урок начинается»).
Вытянувшееся от удивления лицо Ичиго заставило собиравшегося поздороваться Кейго в ужасе отшатнуться и помчаться за успокоением нервов к любимому приятелю Мизуиро, который во время разговора двух парней не сводил с них глаз и зачем-то прехитро почёсывал подбородок.
Весь учебный день Урью и Ичиго делали вид, что друг друга не знают (даже во время обеденного перерыва, сидя рядом, смотрели в разные стороны). Подобный игнор вызвал небывалый интерес у местных сплетниц (и сплетников). Одни говорили, что новоявленные братишки не хотят признавать своё родство, другие с пеной у рта доказывали, что они обижаются друг на друга из-за их отцов, третьи же (в основном, состоящие в клубе шитья романтично насстроенные любительницы boyslove) были уверены, что бойкот – всего лишь прикрытие.
Урью, которому краем уха удавалось слышать кое-какие подробности их с Ичиго жизни, предпочёл не говорить ему об этом. В некотором роде было даже интересно узнать, какую ещё глупость придумают про них сумасшедшие одноклассницы. Конечно, его гордость квинси несколько задевало то, что ему почему-то единогласно определили роль укэ, но с этим уже ничего невозможно было поделать.
« Хорошо, что Куросаки никогда не интересуется общественной жизнью класса», - думал Урью, вышивая клубничку на наволочке и слушая очередной увлекательный рассказ, посвящённый тому, что они с Ичиго делают после школы.
Определённо, во многих из этих сочинительниц живы души писателей.


***

Хрупкая девушка-шинигами, известная дома, в Сообществе Душ, как милое прелестное создание, в данный момент занималась самым что ни на есть садистским откручиванием уха своего друга детства и просто невероятнейшего тугодума – лейтенанта шестого отряда Абараи Ренджи.
Тот, естественно, подобное своеволие вот так запросто терпеть не собирался, но единственное, что он пока мог сделать – это оглашать магазинчик Киске Урахары своими мощными яростными воплями, в которых помимо возмущения проскакивали и нотки боли.
-А-а-а-ай, Рукия, пусти, чтоб тебя! – Далее следовал поток искусно подобранных и тщательно отполированных ругательств, которым, пожалуй, позавидовать мог даже Зараки Кенпачи, известный сквернослов и буян. – Не казённое ведь! – Эта фраза относилась к его многострадальному и успевшему за время экзекуции порядком распухнуть уху, которое девушка, однако, даже не подумала выпускать из своих ловких пальчиков.
-А вернёшься со мной домой? Вернёшься, спрашиваю?
Если бы кто-нибудь из друзей или знакомых увидел сейчас Кучики Рукию, её бы попросту никто не узнал. Куда делась та хорошенькая, преданно любящая своего старшего брата скромница, всегда умеющая найти общий язык с человеком, независимо от его характера и положения в обществе? Большие синие глаза, о которых мечтали многие мужчины Сейретея, пылали злобой и, как ни странно, азартом. Ренджи в который раз взвыл:
-Да сколько раз повторять можно? Нечего мне там делать, не-че-го!
-Нечего? – повторила за ним девушка и сдавила воспалённую массу, формой смутно напоминающую ухо, ещё сильнее. Соответствующая реакция жертвы последовала незамедлительно. – А как же поздороваться с моим братиком, обнять его да поцеловать?
-Он убьёт меня прежде, чем я перейду к пункту Б, о третьем и думать забудь! – еле сдерживая слёзы, ответил парень.
-Не волнуйся, я буду рядом, поэтому непотребства не допущу. – По неизвестным причинам решившая сменить гнев на милость девушка выпустила истязаемое ухо из рук и отошла к окну, оставив обессиленного Ренджи лежать на полу. – Он без тебя с ума сходит, я же вижу. Меня он даже слушать отказывается, а больше ему по душам и поговорить-то не с кем. Ты его единственный друг, Ренджи, пусть вы оба этого и не осознаёте. А с кем, как не с друзьями, говорят о личных переживаниях?
-Кучики Бьякуя не такой, - простонал красноволосый, даже не отрывая головы от пола. – Он ни за что и никогда не станет со мной откровенничать.
Рукия досадливо покачала головой и, вернувшись, села рядом.
-Вот поэтому я и не надеюсь, что он сделает первый шаг, а наседаю на тебя. Ты, может быть, не такой уж и мастак красиво складывать слова, но, по крайней мере, молчать не будешь, когда дело дойдёт до откровенного разговора.
Ренджи дождался, пока сможет снова чувствовать все части своего тела (выкручивание ушей было заключительной частью истязания), поднялся и скривился от боли, прикоснувшись ко всё ещё красному уху. Да уж, его подругу лучше не выводить из себя.
-Послушай, ну что ты от меня хочешь? – в отчаянии спросил он. – Представь себе ситуацию: я слушаюсь твоего совета, возвращаюсь домой, нахожу Бьякую, говорю ему, что люблю его… А дальше что? – Рукия пожала плечами, не догадавшись, к чему клонит её собеседник. – Я скажу тебе, что дальше, подруга: или он начисто проигнорирует мои слова, или скажет такое, после чего жить расхочется, или же – самое противное – вытащит свой меч и… Ну ты поняла. Будто ты плохо знаешь своего брата! Даже если он и испытывает ко мне что-то... Чёрт возьми, да он, судя по твоему рассказу, сам себе ещё не признался, а чтобы мне… Это ты размечталась, Рукия. Забудь, домой я не вернусь. Пока не прикажут, конечно.
Девушка, не привыкшая слышать от друга столь длинных, разумных и проникновенных речей, уставилась на него широко открытыми глазами. Неужели она только что стала свидетелем исторического события: Ренджи оказался прав?.. Нет, не может быть! Ему никогда не бывать правым в споре с ней, потому что, в отличие от неё, он – тупое непонятливое животное, а она – умная, привлекательная и самодостаточная женщина. Вот так.
-Мы не узнаем наверняка, пока не попробуем, - не желая сдаваться, заявила Рукия, схватив его за плечо. – Давай, не упрямься! Провернём шуточку с Ишидой – и вернёмся, а? Хорошо?
-Ты так сильно хочешь моей смерти? – заныл Ренджи.
-Нет, я просто хочу, чтобы вы, двое придурков, наконец-то сошлись.
-Тебе-то какое дело? Поспорила на нас, что ли? – хмыкнул парень и поморщился: челюсть тоже болела.
Рукия благоразумно промолчала. Не рассказывать же ему, в самом деле, о её сговоре с половиной управляющей верхушки Сейретея… Но не стоит об этом.
В дверь вежливо постучали.
-Заходите, Урахара-сан, - хором сказали друзья, узнав его по характерному стуку (между прочим, стучал он только когда считал нужным).
Молодой хозяин лавки закрыл за собой дверь и улыбнулся.
-Ваш заказ прибыл, - загадочным тоном объявил он. Глаза, надёжно скрытые панамой, лукаво блеснули.
Оба тут же вскочили на ноги (Ренджи даже забыл о своих «смертельных» ранениях, которыми награждала его подруга на протяжении прошедших трёх дней).
-Где? Где? – возбуждённо запрыгала на одной ноге девушка.
Киске вытащил из нагрудного кармана маленькую ампулу, в которой плескалась ядовито-красная жидкость.
-Вот! - он торжественно протянул ей драгоценную вещь.
Ренджи принялся с интересом разглядывать ампулу, однако попыток отобрать её у Рукии не предпринимал (зачем лишний раз подвергать свои уши и прочие части тела опасности?).
-Вот, значит, оно какое… - задумчиво пробормотала девушка, не отрывая восхищённого взгляда от ампулы. Опомнившись, она быстро поклонилась хозяину лавки: - Спасибо, Урахара-сан, мы вам очень обязаны.
-Да что вы, - отмахнулся Панамка. – Мне и самому интересно, что из этого всего получится… Только убедитесь в том, чтобы его отец не прознал о вашей милой шуточке, а то нам всем не поздоровится.
С этими словами он покинул своих гостей.
Ренджи перевёл на подругу заговорщицкий взгляд:
-Рукия. Ты ведь завтра идёшь в школу?..

***
-Ичиго, Ишида, идите-ка сюда на минутку.
Улыбка девушки любому другому могла показаться вполне миленькой, но парни, будучи знакомы с истинной сущностью Кучики Рукии, напряглись: подобная гримаска не предвещала ничего хорошего.
Но что оставалось делать? Не отказываться же, в самом деле. Урью отложил вышивку в сторону, Ичиго оставил в покое Кейго, которого взялся было распекать за излишне длинный язык, и они молча последовали за девушкой.
-Послушайте, - выведя их в коридор, начала Рукия, - Ренджи просил вам передать…
-Ренджи?! – прервав её, тут же взревел на весь коридор Ичиго. – Этот засранец? Слушать ничего о нём не хочу! Чтоб он помер! Чтоб он… Не знаю, как у вас шинигами проклинают?
Урью толкнул его локтем в бок и зашипел:
-Куросаки, не позорь нас, люди ведь смотрят. И не упоминай шинигами, а то все утвердятся во мнении, что ты не только грубиян, а ещё и буйнопомешанный.
Тот наградил его диковатым взглядом, пробурчал «Заткнись», но этим и ограничился.
-…И просил передать свои извинения, - стараясь держать себя в руках, закончила предложение Рукия. - Он понял, что шутка его была злой и глупой…
-Да это он глупый, а не шутка! – не выдержав, снова возмутился Ичиго и получил ещё разок острым локтем в бок. Подумав немного, он добавил уже более спокойным тоном:
- Впрочем, шутка тоже была не шибко острой.
Урью покрутил пальцем у виска, глядя на него, и повернулся к собеседнице:
-Продолжай, Рукия-сан.
-Спасибо, Ишида, - благодарно кивнула шинигами. – Так вот, если Ичиго заткнётся и даст мне, наконец, сказать, я закончу: посовещавшись, мы решили сегодня вечером пригласить вас обоих на чай. В знак примирения. Надеюсь, вы понимаете.
Она ещё раз миленько улыбнулась. Ответных улыбок не последовало.
-Эй, Рукия, - Ичиго сложил руки на груди и нахмурил брови, - а сама-то ты не хочешь извиниться? Забыла, что ли, как ржала над нами вместе со своим слабоумным дружком?
Девушка, готовая к подобному повороту событий, невинно захлопала длинными ресницами и запричитала:
-Но я не виновата, Куросаки-кун, это всё Ренджи! Он подговорил меня… Угрожал… Да и не смеялась я над вами, честное слово! Вы ведь верите мне?
Судя по каменному лицу Ичиго и скептическому – Урью, верилось им слабо. Девушка сглотнула и вжала голову в плечи: сейчас начнётся разбор полётов…
Её спасла Татсуки. Подбежав к ним, она ухватила мигом растерявшегося квинси под локоть и прощебетала:
-Ишида, иди-ка сюда, поможешь мне с историей.
Раньше, конечно, она бы не посмела вот так запросто подойти к гордому и немного странному однокласснику, но его статус если не друга, то, по крайней мере, приятеля Ичиго придал ей уверенности. Похоже, сам парень особой радости касательно этой перемены в отношении к нему не испытывал.
-Татсуки-сан… - неуверенно пробормотал он, пытаясь освободиться от хвата каратистки, - у нас серьёзный разговор. Не могли бы мы?..
-Подождёт ваш разговор! – равнодушно бросила Татсуки и поволокла жертву в классную комнату.
Урью устремил на Ичиго умоляющий взгляд, но тот лишь ухмыльнулся и помахал ему вслед ручкой: сам, мол, разбирайся, если даже девчонку на место поставить не можешь.
Оставшись наедине с рыжеволосым шинигами, Рукия малость струсила. Мало ли, что у него на уме: в гневе Куросаки был страшен.
Но, похоже, боги сегодня к ней благосклонны. Ичиго усмехнулся, весьма нелестно прокомментировал слабость квинси, когда дело касалось девушек, и внезапно смягчился.
-Ладно, - сказал он, не спуская глаз с двери класса, за которой исчезли Татсуки и Урью, - Ишида говорит, умом обделённых обижать нельзя. Вот и тебя я трогать тоже не буду.
-Э-эй! Это кто тут обделённый? – позабыв об осторожности, возразила девушка. – К твоему сведению, Куросаки Ичиго, я старше тебя во много-много раз…
-Да заткнись ты, - как-то по-доброму бросил Ичиго (глаз с двери он всё ещё не спускал). – Ладно, приду я на ваш чай.
Рукия расцвела в улыбке:
-А Ишида?
-Посмотрим. Если спасу его сейчас от Татсуки – придёт. – Эти слова он произносил, уже открывая дверь, которую последнюю минуту всё гипнотизировал взглядом.
Рукия, на миг потеряв контроль над собственными эмоциями, даже подпрыгнула и радостно взвизгнула. Всё шло по плану.

***

-Пей, Куросаки.
-Предупреждаю, тупоголовый шинигами: если там яд, моя семья знает, куда я пошёл.
Это, конечно, была ложь, но надо ведь было хоть что-то выдумать! Просто смотреть на ехидно ухмыляющуюся татуированную мордаху и ничего не ляпнуть оказалось выше его сил. На удивление Ичиго, его названый братец вполне сносно держал себя в руках, пусть его тоже явно раздражал красноволосый тупица.
-Спасибо, - вежливо поблагодарил он, когда Рукия протянула ему его чашку. – Пахнет очень приятно. Это жасмин?
-Не только, - спрятав загадочную улыбку в веер, ответил Урахара. – Там много компонентов, Квинси-кун.
Темноволосый парень бросил на хозяина лавки недовольный взгляд («Обращение не понравилось», - догадался Ичиго), но промолчал.
Ренджи наконец-то справился с ухмылкой (тут изрядно помог кулак Рукии, развернувший активную деятельность под столом) и обратился к гостям:
-Надеюсь, вы не сердитесь на нас.
При воспоминании о недавней шуточке Ичиго бросил на него поистине волчий взгляд, но Урью, предчувствуя желание друга ответить что-нибудь гадкое, опередил его:
-Что ты, мы уже и забыли. Ведь так, Куросаки?
-Да, - односложно буркнул рыжий. Будь его воля, он, понятное дело, ответил бы по-иному, но больно уж подозрительно квинси выставил свой острый локоть, явно метя им ему под рёбра… Вот же завёл привычку!
-Вы пейте, пейте, - нараспев произнёс Панамка, почему-то всё поглядывая на Ишиду. Тот, боясь показаться невежливым, сделал пару больших глотков из своей чашки.
Чай, конечно же, оказался очень вкусным (в магазинчике Урахары всё и всегда было высшего качества), но вот какой-то странный у него привкус… Или кажется? Куросаки пьёт – не жалуется. Значит, это происки его разбушевавшейся фантазии. Но тогда почему все, кроме Ичиго, на него так странно пялятся? Так и подмывало спросить, однако воспитание не позволило.
За столом царило непривычное молчание. Как такое возможно? Ичиго, этот горлопан, сидит напротив такого же крикуна Ренджи, рядом с которым – трепушка Рукия! Да ещё и Урахара под боком, который никогда не побрезгует возможностью вставить свои припорошенные ехидством пять копеек в ссору этих двух петухов! В чём дело?!
Внезапно Урью почувствовал, что у него закружилась голова. Он крепко зажмурился, приложил ладонь ко лбу, затем слегка надавил на виски. Нет, не помогает.
-Эй, что с тобой?
Он узнал голос Куросаки и открыл глаза. Лучше бы он этого не делал.
Лицо Ичиго было так близко, что Ишида мог пересчитать обычно незаметные веснушки у него на носу. Карие глаза смотрели с неподдельным волнением. Совершенно неожиданно для себя Урью почувствовал непреодолимое желание прикоснуться к лохматой чёлке такого необычного оранжевого цвета, провести губами по манящей коже…
-Эй! - снова позвал Ичиго и нахмурился, отчего на лбу у него пролегла тонкая морщинка.
«Что?!! «Манящей»?» - придя в себя, испугался собственных мыслей Урью и на всякий случай отполз от объекта своих странных мыслей подальше.
«Так, схожу с ума», - констатировал он про себя, боясь даже глянуть на Куросаки, чтобы – не дай Бог! – подобного не повторилось.
Краем глаза он уловил хитрую улыбку Урахары, словно он каким-то образом догадался, о чём думал квинси всего пару секунд назад.
-Да что с тобой? – пуще прежнего нахмурился рыжий.
-Ты в порядке, Ишида-кун? – притворно-взволнованным голосом поинтересовалась Рукия.
Ну, на неё-то он посмотреть не побоялся. Ренджи чему-то довольно скалился и перемигивался с Панамкой, девушка же явно предпринимала чудовищные усилия, чтобы не заулыбаться самой.
-Да, я… - рассеянно начал он, на автомате поправляя сползшие на нос очки. – Я просто не очень хорошо себя чувствую. Пойду домой.
«От греха подальше», - закончил он про себя и поднялся.
- Спасибо за угощение.
Он всё ещё избегал смотреть на Ичиго, но боковым зрением уловил его поднимающуюся фигуру:
- Я тоже пойду. Нечего мне больше делать, кроме как с вами, дураками, ещё чаи гонять… Вон Ишиде от него даже поплохело. Проведу хоть, а то мало ли.
-Не надо! – Урью поймал себя на том, что в его отказе явно чувствовались истеричные нотки. Хорошо бы другие этого не заметили.
-Заткнись, - по привычке буркнул Ичиго, затем, немного смягчившись, добавил: - Мне нетрудно.
Урахара положил веер на колени:
-Да, Куросаки-кун, Квинси-кун явно чувствует себя неважно! Глянь, как побледнел!
Рукия и Ренджи с важным видом закивали и принялись поддакивать:
-Да, он определённо бледен.
-Смертельно бледен!
-Да-а, смертельно бледен. Если не доведёшь его до дома, Ичиго, будешь последней свиньёй! Понятно?
-Позаботься о нём, ведь он теперь твой бра… Ай, Рукия, держи свои кулаки при себе!
-А ты не нарывайся на очередной скандал, а то чая не напасёмся!
Урью словно издалека наблюдал за тем, как его заботливо одевали, укутывали в шарф (почему-то Ренджи в этом проявил особое усердие: удавить пытался, что ли?), помогали надеть ботинки и чуть было не заставили Куросаки взять его под руку, «а то упадёт где-нибудь по дороге». Он честно пытался убедить их, что с ним всё в порядке, что чувствует он себя отлично, даже превосходно, лишь бы только избавиться от нежеланного и крайне подозрительного внимания к своей персоне. Но ничего не помогало: троица явно считала своим высшим долгом как следует позаботиться о «тяжелобольном», как выразился хитрожо… в смысле, очень хитрый хозяин лавки. Ичиго особого участия во всеобщем подъёме добрых чувств к ближнему не принимал, пообещав лишь в целости и сохранности доставить больного друга домой. Урью был благодарен хотя бы за это.
Всю дорогу оба отмалчивались, лишь изредка шинигами нарушал тишину фразами типа «Как голова? Идти можешь?». Квинси же молчал по другой причине: его одолевал страх, как бы те странные мысли, пришедшие ему в голову во время чаепития, не нахлынули снова. Тогда он ещё чувствовал в себе силы сопротивляться внезапно появившимся желаниям, но сейчас… сейчас он уже не был в этом так уверен. Чёртова голова просто раскалывалась на части…
-Вот мы и пришли, - объявил Ичиго. – Провожу тебя до двери.
-Куросаки, не нужно, - запротестовал Ишида, но как-то вяло и безынициативно – чувствовал он себя и вправду паршиво.
Ичиго буркнул своё обычное «Заткнись» и открыл дверь подъезда.
На лестничной площадке стояли Такахиро и Хельга: парень курил и отвлечённо рассказывал девушке о какой-то наглой студентке, посмевшей сегодня дать ему от ворот поворот, когда он пригласил её на свидание. Похоже, особой обиды на неё он не чувствовал, или же в руках у него была не просто сигаретка, а нечто покрепче, сделавшее парня столь равнодушным к отказам. Завидев случайных знакомых, Ичиго смутился: он прекрасно помнил, при каких обстоятельствах они встретились.
-О! - развёл руками Такахиро и заулыбался. - Снова объявился мальчик нашего маленького Урью. Где пропадал, красавчик?
Ичиго злобно ощерился в сторону острослова-любителя, но промолчал: в конце концов, эти люди к нему вообще никакого отношения не имели.
Блондинка отчего-то покраснела и, опустив взгляд прекрасных серых глаз, пролепетала:
-Привет, Урью.
-Добрый вечер, - слегка натянуто отозвался парень и прошёл к своей квартире, на ходу доставая ключи.
Ичиго чувствовал на себе взгляды обоих. И кто его просил доводить этого болезненного квинси до двери? Сам бы дотопал, не стеклянный ведь…
Урью тем временем отпер дверь, но вместо того, чтобы открыть её, обернулся и впервые за довольно долгое время посмотрел на Ичиго:
-Со мной всё в порядке, Куросаки, можешь идти домой.
-Да ладно, не обращайте на нас внимания, - услышали они поддразнивающий голос Такахиро с лестницы. – Мы с Хельгой отвернёмся. Правда, подруга?
-Слушай, молчал бы лучше, - ответил ему Урью. Конечно, можно было бы подобрать слова и позадиристее, но головная боль не давала мыслить чётко. – Всё, иди, Куросаки, я тебя прошу.
-Какие страсти! Просит он его! – не преминул всунуть свой комментарий обкурившийся сосед. – Не будь столь бессердечным, Урью, пусти мальчика переночевать.
Ичиго предпочёл игнорировать его, вместо этого обратившись к другу:
-Ты действительно очень бледный. Может быть, мне стоит…
-Нет, не стоит, - внезапно отрезал Урью.
-Стоит! – раздалось развесёлое с лестницы.
-Всё, Куросаки, спасибо и до завтра, - буркнул Ишида и, не дожидаясь нового пошлого замечания в свой адрес, шустро скрылся за дверью.
-Но… - Ичиго не договорил – его перебил этот дурак Такахиро.
-Э-эх, бросили Ромео на пороге дома возлюбленной, - мечтательно пропел он и сделал глубокую затяжку. – Хельга, ты глянь, что делается! Он же сейчас расплачется! Неси живо платок, будем успокаивать малого. Жалко ведь… А я и не подозревал, что наш маленький Урью, оказывается, такой жестокий.
-Такахиро, - попыталась приструнить его соседка, - оставь их в покое, а то чего доброго поколотит тебя этот самый Ромео.
Ичиго развернулся к ним и злобно рыкнул:
-Не поколочу, но только по одной причине: Ишида очень просил меня умом обиженных не бить. Вот я и пытаюсь.
Такахиро улыбнулся во весь рот:
-Какой невоспитанный у Урью мальчик.
-Заткнись, - ответил «мальчик» и, не обращая больше внимания на дурака с сигаретой, пошёл вниз по лестнице.
По дороге домой он всё думал, что же могло произойти с квинси в доме Урахары. Он отшатнулся от него, как от чумного, когда тот спросил, всё ли с ним в порядке.
«Потом он всё время избегал смотреть на меня, - вспомнилось шинигами. – Может быть, и в самом деле заболел? Но почему так резко? И при чём здесь я?».
Но мысли о странностях друга начисто вылетели из головы, как только он пришёл домой, где его ждал большо-о-ой сюрприз.
В эту ночь Ишида Урью долго не мог уснуть. Спорить с самим собой иному покажется глупостью. Что толку? Но квинси упорно продолжал убивать драгоценные часы сна на противостояние чувств, которым он привык доверять, и холодной логики, которой он доверял ещё больше.
То, что он ощутил в магазинчике Урахары, было ошибкой. Недоразумением. Ему не может нравиться Ич… Куросаки. Не может. Не может…
Услужливая память провертела перед ним всю гамму чувств, которые он испытал, открыв глаза и увидев рядом с собой лицо шинигами.
Тьфу ты. Нет, неправда всё это. Его ничто не связывает с этим оболтусом.
«Да неужели?! А кто хотел прижаться к нему да чёлочку потрогать? – проснулся и принялся ехидничать внутренний голос. – Про манящую кожу тоже не забудь, ага».
«Заткнись».
«Ты уже и привычки его перенимаешь: затыкаешь меня…»
«Мне он безразличен».
«Ну-ну. Конечно. Манящая кожа, забыл?»
«…»
Спор продолжался почти час, после чего Урью, утешившись бредовой мыслью, что всё это – злобные происки гадкого Урахары, наконец-то смог уснуть, даже не подозревая, насколько был близок к истине.

Глава 4

Ичиго нервно переминался с ноги на ногу, ожидая возле классной комнаты прихода своего почти братишки. Где он пропадает? Обычно чуть ли не с рассветом в школу заявляется, а вот теперь, когда он срочно оказался нужен – нате вам, шляется неизвестно где! Стоявшие неподалёку Татсуки и Орихиме сверлили Куросаки подозрительными взглядами, но заговорить боялись (наверное, девчонок пугали его красные от мучившей вчера бессонницы глаза).
«Кстати, Ичиго, как ты собираешься ему это сказать? – подал голос Пустой у него в голове. – Только, я тебя умоляю, лицо при этом сделай попроще, а то Ишида подумает, что кто-то умер. Ты хоть раз в жизни ему улыбался вообще?»
«Отлично, одной проблемой больше», - начисто игнорируя речи Пустого, взвыл про себя рыжий.
«Ты ещё проблем в своей жизни не видел, Король. Я, между прочим, помочь хочу», - последовал ответ.
Ичиго нахмурился пуще прежнего (как раз желавший поздороваться Кейго принял это на свой счёт и поспешил ретироваться в класс).
«С какой радости ты так разговорился сегодня? И зачем тебе мне помогать?».
«Да не тебе, скорее, а квинси, - пояснил голос. – Его точно удар хватит при известии об отце, а тут ещё ты со своей зверской миной… Испугаешь мальчонку».
«Насколько я помню, тебя никогда никто не заботил, кроме себя самого. С чего вдруг такая забота об Ишиде?».
После короткой паузы (видимо, Пустой прикидывал ответ) в голове у Ичиго прозвучало:
«Просто он мне нравится».
«Зато он от тебя не в восторге, так что заткнись и дай мне спокойно подумать».
«Дурак ты. Вон, кстати, идёт твой квинси». – После этих слов Пустой замолчал.
Урью выглядел таким же невыспавшимся, как Ичиго, что само по себе было очень странно: лучший ученик класса обычно всегда следил за тем, чтобы его тело каждый день получало свои 8 часов здорового сна (а иначе как же будет варить голова?). Впрочем, Ичиго не особенно заморачивался по этому поводу.
-Привет, - коротко бросил он, приближаясь. – Как себя чувствуешь?
Урью как-то испуганно глянул на него и отступил на шаг.
-Лучше, спасибо.
Он явно хотел добавить что-то ещё, но вовремя сдержался, ограничившись лишь подозрительным взглядом.
«Какой-то он пуганый, - рассудил про себя Ичиго. – С чего бы? Впрочем, меня это ни коим боком не касается».
-У меня неутешительные новости, касающиеся сам догадываешься кого… - он многозначительно поднял брови. Продолжения не требовалось: Урью всё понял и молча сделал приглашающий жест в сторону класса.
Однако подоконник – излюбленное место для секретных совещаний – уже был занят одноклассницами-хохотушками, поэтому пришлось идти на крышу.
-Ну? – без особого энтузиазма в голосе спросил Урью, усаживаясь на парапет.
Ичиго вздохнул, проигнорировал ехидное хихиканье Пустого в голове и выпалил:
-Наши сумасшедшие батяни решили жить вместе.
Воцарилось напряжённое молчание, нарушаемое лишь шелестом ветра, отдалённым гулом машин и воплями какого-то не особо интеллигентного футболиста со школьного стадиона, костерившего на чём свет стоит члена своей команды, у которого, если верить оравшему, обе ноги были левые и кривые донельзя.
-И… Откуда?..
-Сами объявили, - не дождавшись, пока Урью «родит» окончание фразы, ответил Ичиго. – Как только я вчера вернулся. Сёстры, естественно, узнали раньше.
Квинси нахмурился и опустил взгляд. Ну что тут скажешь?
«Похоже, ты его озадачил», - подал голос Пустой.
«Заткнись, не до тебя сейчас».
«Ну ты хамло, - расслышал Ичиго возмущённое фырканье. По-видимому, Пустой хотел добавить ещё парочку оскорблений, но в последний момент почему-то передумал и вместо этого пробормотал: - Успокой лучше мальчика. Смотри, как он расстроился».
Ишида в самом деле выглядел паршиво: тонкие брови сдвинулись к переносице в классическом «Что делать?», губы превратились в одну линию, ладони сами по себе сжались в кулаки.
-Я…Я подумываю о том, чтобы переехать куда-нибудь, - несмело подал голос Ичиго, пытаясь растормошить друга. – Денег у меня, конечно, не очень много, но на первое время хватит, чтобы снять какой-нибудь угол. А там… Там посмотрим… Слушай, Ишида, скажи хоть что-нибудь, ты меня пугаешь, когда вот так молчишь, как пень!
Урью крепко зажмурился, словно от резкой боли, на лбу показалась маленькая морщинка.
Несколько секунд он пребывал в напряжении, как тетива лука квинси, не обращая внимания на внешние раздражители вроде топчущегося рядышком и не знающего, как поступить, друга.
«Глянь, до чего довёл паренька, - укоризненно поцокал языком Пустой у Ичиго в голове. – Не стыдно?»
Шинигами хотел было в очередной раз за этот день заткнуть надоеду, но тут Урью пришёл в себя.
-Куросаки, - еле слышно произнёс квинси, отведя взгляд печальных синих глаз в сторону (Ичиго внезапно подумал, что за сегодня он ещё ни разу не посмотрел ему прямо в глаза). – Поживёшь у меня.
Ичиго почувствовал, как краска приливает к лицу. Он вовсе не этого добивался!
-Нет, Ишида, ты не так меня понял! Я вовсе не напрашив…
-Угомонись, нас могут услышать, - мягко перебил его квинси. – Я чувствую себя виноватым, ведь из-за моего отца тебе придётся мотаться, искать квартиру, тратить деньги…
-Ишида…
- Всё, Куросаки, заткнись. – Голос Урью был усталым и каким-то потерянным. Как ни странно, Ичиго послушался. – Давай возвращаться в класс, там, наверное, уже начался урок. А вечером жду тебя с вещами.

***
Ичиго пришёл не один, а со своей маленькой сестричкой. Нет, он ни в коем случае не позволил ей нести какую-либо из его сумок, просто сердобольная девочка вызвалась помочь своему любимому братику обосноваться на новом месте. Кроме того, интересно ведь было посмотреть на сынка «дядюшки Рюукена» - её нового братика!
Урью был подозрительно бледен, однако недомогание не заставило его забыть о правилах приличия, поэтому первым делом он заставил Ичиго выпустить из рук сумки с вещами (пришлось вырывать почти силой) и тут же усадил парочку пить чай.
-С нами ещё Карин увязалась, - промычал Ичиго, борясь с непережёванной булочкой во рту (кстати, уже третьей), - но она встретила на улице какого-то знакомого. Подойдёт позже.
Юзу бросила на него укоризненный взгляд:
-Братик, не говори с набитым ртом! Это неприлично!
-Нет, Юзу, - Ичиго потянулся к тарелке с милым сердцу лакомством, - неприлично – печь такие вкусные булочки. Ишида, ты что, специально?
-Да, Куросаки, я пригласил тебя пожить у себя, чтобы раскормить до размеров девятиэтажного дома и зарезать под Рождество. Поздравляю, ты раскрыл мой секретный план, - монотонно пробубнил Урью.
По цвету его лицо сейчас не особенно отличалось от белого халата, накинутого на плечи; два пальца правой руки давили на висок, что явно указывало на мучившую квинси головную боль.
Ичиго хотел было поинтересоваться его самочувствием, но маленькая сестричка оказалась шустрее:
-Урью-нии-сан, тебе плохо? Может, приляжешь?
-Спасибо, Юзу-чан, - улыбнулся парень и заставил себя приосаниться, чтобы не выглядеть совсем уж больным. – Просто плохо спал сегодня, это пройдёт.
-Когда с Юзу разговариваешь, то прямо сам принц Учтивость, - хмуро буркнул Ичиго в чашку с чаем. – Улыбаешься даже. А мне хоть бы раз хорошее слово сказал.
-Нии-сан! – шикнула на него девочка, но тот её проигнорировал.
После пары-тройки переругиваний среди мужской половины общества разговор вернулся в мирное русло.
-Скажи, Урью-нии-сан, - поинтересовалась Юзу, - ты давно живёшь один?
-Давно.
-У тебя здесь так красиво… Ой, какие статуэтки! Ты их сам делал?
-Да.
-А знаешь, дядюшка Рюукен рассказывал мне, что ты – прямо рукодельница… ой, прости - рукодельник! Он так и сказал, честно! Ты, по его словам, и шьёшь, и вяжешь, и вышиваешь, и даже рисуешь! Ой, как бы мне хотелось, чтобы ты с самого начала был в нашей семье!
-Да, было бы просто замечательно, - заметив на себе тяжёлый взгляд Ичиго, устало съязвил Урью. – Вот только, боюсь, с братом твоим мы бы не ужились.
-Это почему же? – искренне удивилась девчонка.
На этот вопрос ответил Ичиго:
-Характеры разные. Стиль жизни разный. Интересы разные. И вообще, Юзу, не приставай ты к человеку, ему и без тебя плохо.
Внезапно раздался звонок в дверь: все трое, как по команде, поднялись из-за стола и молча направились в прихожую.
Увидев стоящую у порога Карин, а рядом с ней – уже знакомого читателю светловолосого соседа по имени Рик, Урью и Ичиго одновременно подумали о близости конца света. Так, значит, вот какого своего знакомого встретила Карин!
Рик, будто не замечая растерянности парней, нахально улыбнулся и окинул взглядом Ичиго:
-Вижу, ты зря времени не терял. Перебираешься к нашему Урью?
-Здравствуй, Рик, - холодно поприветствовал его начисто проигнорированный хозяин квартиры.
-Мы иногда в футбол вместе играем, - улыбнулась Карин и, подвинув замершего в изумлении старшего брата, бесцеремонно зашла внутрь. Рик последовал за ней.
-Карин, где ты пропадала? – заволновалась младшая сестричка. – Мы же тебя ждали.
-Заговорилась вот с этим, - небрежно бросила черноволосая шалопайка, указывая кивком на Рика. – Кстати, Урью, приятно познакомиться, я – Карин, можно сказать, твоя сестра. Вы с Рюукеном очень похожи.
-Да, к сожалению, - вполголоса пробормотал Ишида, наклоняя голову в лёгком поклоне. – Проходите, пожалуйста. Ты тоже, Рик, если хочешь.
-Наконец-то я побываю у тебя дома без этой дуры Хельги, - заявил мальчик, после чего наградил Куросаки ядовитым взглядом. – Жаль только поздновато я приглашение получил.
Спровадив малышню на кухню, двое парней задержались в прихожей под предлогом никак не желающей закрываться двери.
-Ты настоящий придурок, - зашипел Ичиго, непроизвольно сжимая ладони в кулаки. – Этот малой думает, что у нас с тобой шуры-муры, а он – друг Карин! Как будем выкручиваться?
Урью растерянно посмотрел на него… И внезапно пришло понимание, что «это» вернулось. «Этим» он называл то странное влечение, которое впервые почувствовал во время вчерашнего чаепития у Урахары. Влечение к Куросаки Ичиго.
Дважды приступы застали его в классе, но он сумел-таки сдержать себя (видимо, сосредоточиться помогало окружение большого количества людей). Теперь же всё вернулось, только тяга к рыжему, казалось, усилилась. Сопротивляться ей стало чрезвычайно трудно.
-Ичиго… Куросаки… - пролепетал он, на негнущихся ногах заставляя себя отойти от предмета своего столь внезапно возникшего желания и опустив взгляд, - будь так любезен, иди к остальным, а я через минуту тебя догоню.
-Лучше придумай, как нам из ситуации выкрутиться, раз ты у нас такой умный, - прошипел врио шинигами, но когда всё же додумался повернуться к собеседнику, переменился в лице. – Эй, да ты бледный как смерть. Тебя же всего трясёт, Ишида, чёрт бы тебя разодрал!
-Т-тише, - прошептал Урью, прислонившись к стенке. – Они могут услышать. Иди, Куросаки, я тебя умоляю…
-Ха, умоляет он меня! Да что ж я, тебя в таком состоянии одного оставлю? – возмутился парень и, как полагается нормальному человеку, подошёл к бледному другу. – Давай, облокотись на меня, сейчас тебя уложим в постель. Ну же, Ишида, не выделывайся. Да не шугайся ты, не съем!
Но с квинси явно творилось что-то неладное: на попытку прикоснуться к нему он отстранился так резко, будто его собирались ударить; взгляд его был неотрывно устремлён в пол, тонкие пальцы вцепились в плечи, губы посинели и дрожали, как у замёрзшего на морозе…
«Борись с этим, борись, борись… Гордость квинси…»
-Ишида, я тебя сейчас ударю, если не… Э-э-эй, ты что делаешь?!!
Однако сегодня звёзды не улыбались маленьким квинси, а уж тем более – их гордости.
Потеряв контроль над собственным телом, он вцепился в Ичиго так сильно, что ещё чуть-чуть – и у того затрещали бы рёбра; прекрасно осознавая, что делает, но не чувствуя в себе никакой силы сопротивляться, Урью прильнул к нему, словно ища спасения от этого ужасающего наваждения.
-Эй… - только и сумел выдавить из себя Ичиго (во-первых, дышать стало трудновато, во-вторых, удивление брало своё).
Он стоял, боясь даже пошевелиться, совершенно сбитый с толку, и единственной здравой мыслью, навязчиво крутившейся у него в голове, была «Он перестал дрожать».
«Я поддался воле каких-то непонятных чар, и они принесли мне покой», - думал в это время квинси. Голова почему-то совершенно перестала болеть. А ещё появилось абсурднейшее для подобной ситуации ощущение целостности. Всё это было странным и неизведанным, стоящим за рамками его понимания, но – чёрт возьми! – настолько приятным!
-И-Ишида… - «Жертва» наконец-то смогла выдавить хотя бы одного слово, что в её положении уже являлось героизмом.
-Ещё немного, - полился в ухо шёпот, так непохожий на обычный сдержанный голос квинси. – Ещё немного, Ичиго, пожалуйста.
Тонкие, но чертовски сильные руки наконец-то отпустили его грудную клетку, переместившись вверх, и теперь длинные чуткие пальцы принялись осторожно исследовать его волосы, поглаживая и перебирая прядку за прядкой.
-Так и знал, что они у тебя мягкие, - снова раздался этот странный шёпот, тёплое дыхание коснулось оголённой части шеи. – Противоречат твоему характеру, Ичиго. Ты вообще весь состоишь из противоречий. Мне это нравится.
«Хоть он и совершенно не похож на себя в данный момент, - пришла в голову Ичиго внезапная мысль, - у меня такое ощущение, будто… будто я тоже этого хочу? О, нет, только не это!».
«Наконец-то до тебя начинает доходить, Король, - скучающе протянул Пустой. – Как бы ты ни старался укрыть ото всех свои мысли, уж я-то знаю, что ты на самом деле думаешь о маленьком квинси».
«Заткнись, заткнись! Не хочу это знать, не хочу слушать!».
«Ты уже давно попался на крючок. Что изменит пара-тройка моих слов?..».
Приступ закончился так же внезапно, как и начался. В какую-то секунду Урью просто понял, что теперь никакая сила его уже не заставляет льнуть к рыжеволосому шинигами. Та мистическая энергия, орудующая его телом, испарилась – и остался только он.
Он, в котором теперь открылись собственные желания, подцепленные из глубин подсознания, куда были давно и тщательно загнаны.
Он, которому не хотелось разжимать объятий.
Он, в котором кипело желание продолжить игру, которая на самом деле никакой игрой не была…
Но Урью прекрасно знал, насколько короткое у Куросаки терпение (чудо вообще, что он до сих пор его не ударил), поэтому усилием воли разжал объятия и отступил от Ичиго на шаг.
Теперь без объяснений точно не обойтись.
«Ну же, давай, посмотри на него, болван», - подстёгивал себя Урью, собираясь с духом.
Ичиго просто стоял и очень внимательно смотрел на него. Долгим, совершенно несвойственным ему взглядом. Урью вызывающе сузил глаза, чётко давая понять – он винит во всём только Куросаки и никого другого (подобная стратегия поведения за годы общения стала для последнего привычной). Никто не решался заговорить первым.
Переглядки длились не больше нескольких секунд, но для двоих показалось, будто прошли минуты, если не часы.
Наконец Ичиго пошевелился. Рыжий пригладил волосы, разворошенные пальцами квинси, и произнёс всего одно слово:
-Потом.
Круто развернувшись на пятке, он отправился на кухню (где, кстати, уже довольно долго царила подозрительная тишина).
Когда его фигура скрылась, Урью облегчённо перевёл дыхание. Потом так потом. Даже лучше. С сегодняшнего дня у них появится достаточно времени обсудить этот инцидент с глазу на глаз.
«А всё-таки как же это было страшно! – подумал юноша, вспоминая детали произошедшего. – Ощущение, будто я стал марионеткой в чьих-то руках, и мною играют, как хотят. Поскорее бы это наваждение закончилось, а то вспыльчивый Куросаки закопает меня где-нибудь, пожлобившись даже на крестик».
Он с минуту постоял в прихожей, стараясь избавиться от волнения, после чего прошёл на кухню, где его встретила гробовая тишина. Рик и Карин молча жевали булочки, при этом девочка усердно рассматривала вид из окна, мальчик же чему-то ухмылялся; Юзу, несчастная младшенькая сестричка, сидела красная, как рак, ссутулив плечи, и молчала; Ичиго, практически точно копирующий её позу, нервно барабанил ложкой по колену.
По одному только румянцу на его щеках Урью понял: малолетняя честная компания если не видела что-то, то уж точно слышала.
-И года не прошло, - прокомментировал его появление Ичиго, после чего вскочил на ноги. – Юзу, Карин, вам пора домой, а то старик с ума сойдёт: я ведь ему ещё не сказал, что переезжаю. Сами дойдёте?
Рик выступил вперёд и галантно поклонился «сопернику»:
-Я доведу ваших дам в целости и сохранности.
Что могло означать последовавшее за этой фразой подмигивание, оставалось только гадать.
-Урью-нии-сан… - Юзу подошла к квинси и, всё ещё пунцовая, взяла его за руку и слегка пожала. – Спасибо, что заботишься о моём братике.
При этой фразе Карин как-то странно хохотнула, но вслух своих соображений не высказала.
Провожали «детский сад» всё в том же молчании: никто не мог придумать подходящих слов, чтобы разрядить обстановку. Наконец, под пристальным наблюдением местного шпиона-аматора из уже известной 12-ой квартиры дверь за троицей закрылась.
Новые сожители остались в одиночестве.
-Я думаю, они что-то поняли, - заговорил первым Ичиго, избегая смотреть на квинси. – Или им этот малыш рассказал. Но такого лица я у Юзу давно не видел.
Урью, сделав знак следовать за ним, прошёл в гостиную и сел на диван. Когда оба устроились поудобнее, квинси глубоко вздохнул для храбрости и произнёс:
-Куросаки, тебе наверняка интересно, что на меня тогда нашло.
-Да, было бы неплохо узнать.
-Не перебивай! Хм… - Он заставил себя успокоиться, после чего продолжил уже обычным тоном: - Дело в том, что с недавнего времени со мной происходит нечто… ужасное. И убери свою ухмылочку, Куросаки, я не шучу, между прочим!
Ичиго моментально посерьёзнел: очень уж хотелось услышать объяснения квинси. Кроме того, вгонять эту очкастую ледышку в краску, похоже, уже вошло у него в привычку, а он чувствовал, что разговор неминуемо к этому приведёт.
-Мне кажется, мной кто-то управляет, – Урью отвернулся, видимо, намереваясь откровенничать со стенкой. – Я теряю контроль над собой, я не в силах противостоять… То есть, раньше-то получалось, но сейчас почему-то… почему-то не вышло. Извини, что подставил тебя перед сёстрами, Куросаки.
Повисло молчание. Ичиго переваривал информацию, Урью беспокоился, удалось ли ему правильно передать свои соображения. Наконец, рыжий произнёс:
-Говоришь, недавно началось?
-Да. В первый раз это произошло вчера, во время чаепития в магазинчике Урахары. Помнишь, мне тогда ещё внезапно плохо стало?
-Помню, ты ещё отшатнулся тогда от меня, как от чумного.
-Это потому, что… Ну, ладно, неважно. Проблема в том, что с того момента меня не прекращают преследовать недомогание и головные боли непонятного происхождения. Когда же наступает «это», то есть, приступ, меня начинает тянуть к тебе, как к магниту.
-Да, мне недавно удалось испытать на себе это моё магнетическое действие, - не удержался и вставил Ичиго.
-Тебе смешно, Куросаки, а мне – не очень. Нам с тобой ещё неизвестно сколько жить в одной квартире, а значит, ты постоянно будешь попадаться мне на глаза. А повторения сегодняшнего номера я не желаю, уж увольте! …Ну что ты опять ржёшь, Куросаки? Отнесись к этому серьёзно!
Но на этот раз Ичиго не подчинился. Сначала он просто сдержанно фыркал, потом захихикал и, наконец, засмеялся во весь голос, что неимоверно разозлило и без того раздражённого квинси.
-Заткнись, Куросаки! Не смешно это всё!
Рыжий повернулся к нему со странной ухмылкой на лице:
-А по-моему, очень даже.
-И почему же, позволь спросить, о великий шинигами с самым здоровым чувством юмора после Зараки Кенпачи?
-А вот почему! – С этими словами Ичиго шустро спрыгнул с дивана и, подлетев к балконной двери, распахнул её настежь.
В проёме показались две фигуры. Две слишком уж знакомые фигуры.
Осознав, что их раскрыли, Рукия и Ренджи перестали улыбаться, вместо этого уставившись на парней полными ужаса глазами.
-Оп-па, - протянул Абараи, скорчив соответствующую гримасу. – Похоже, Рукия, нам с тобой до рассвета не дожить.
-Я тоже так думаю, - в один голос ответили «жертвы».
-Ичиго! – Рукия поднялась с корточек и с мольбой на лице кинулась к другу. – Выслушай, прежде чем убивать, Ичиго! Это не мы! То есть, идея принадлежала вовсе не нам!
-А кому, как не вам, больноватым?! Чаду? Орихиме? Или Урахаре с его однограммовым мозгом?
-Тебе, наверно, в это будет трудно поверить, но действительно Урахаре, - встрял в разговор Ренджи, после чего попытался выдавить из себя улыбку невинного ангела, что, однако, успехом не увенчалось.
-Видишь, какой ты догадливый, Ичиго, всё и сам понял! – Рукия нервно рассмеялась, но, заметив угрожающий блеск в глазах Куросаки, отбежала от него, выбрав в качестве своей новой цели Урью. – Ишида! Ишида, миленький, я знаю, ты-то нас поймёшь! Урахара сказал, что это зелье поможет вам наладить нужные отношения, вот он и попросил нас…
-Попросил вас что? – Ичиго скрестил руки на груди. – Напоить Ишиду каким-то дурманным чаем, чтобы он потом мучился и меня доставал? Ах вы, козлы! Ах вы, заразы!
Ичиго ругался ещё долго, таскал за волосы Ренджи, Рукию же в честь старой дружбы не трогал, заменив рукоприкладство ведром всевозможных оскорблений. Урью сидел на диване и, стиснув зубы, кипел от злости. Воспитание не позволяло ему присоединиться к Куросаки (хотя очень даже хотелось), поэтому он показывал своё согласие поддакиваниями и решительными кивками.
«Что ж, хорошее в этой ситуации одно: я узнал причину своего помешательства. Хм, кстати…»
-Рукия-сан, - прервав очередной матерный поток Ичиго, обратился он к девушке. – А когда заканчивается действие вашего зелья?
-Урахаровского зелья, - вставил Ренджи.
-А ты заткнись, бабуин татуированный, - осадил его Ичиго.
-Действие? – Рукия растерянно улыбнулась. – По-моему, дня через два. Так ведь, Ренджи?
-Не помню.
-Что?!! Два дня?!!!!!
Вот теперь даже воспитание не остановило юного квинси. Он вскочил, как ошпаренный, и заметался по комнате.
-Два дня… Два дня – значит, никакой школы, и Куросаки не должен попадаться мне на глаза всё это время… Но куда же он пойдёт? Нет, пускай остаётся здесь. Уйду я. Стоп, а я-то куда намылился?.. Чёрт, ну и ситуация…
- Есть кое-что, о чём вам обоим нужно знать, - скромно вставила Рукия, прерывая поток лихорадочных мыслей вслух. – Если Ишида будет сопротивляться, ему станет очень плохо. И ещё…
-Ну что там ещё? – в приступе отчаяния взвыл Урью.
- Действие зелья набирает свою силу со временем. Это означает, что в последний день сопротивляться ему будет совершенно невозможно. Тебя может не остановить даже присутствие рядом посторонних…
Ичиго и Урью обречённо переглянулись.
-Я. Вас. Урою. Прямо. Тут.
-Я помогу, Куросаки.

Глава 5

Первой мыслью Ичиго в момент пробуждения была: «Почему не буйствует старик? Солнце ведь уже встало». После того, как он открыл глаза, в голове начали медленно всплывать воспоминания о вчерашнем дне. Его переезд к Ишиде, странная ситуация в прихожей, разборки с Рукией и Ренджи, известие об урахаровском зелье, затем то ночное происшествие…
«Так, хватит», - одёрнул себя рыжий, когда до него внезапно дошло, что он непроизвольно краснеет. Но его можно было понять: обстоятельства, при которых он проснулся сегодня посреди ночи, располагали к появлению подобной реакции.
За 18 лет жизни Ичиго будили по-всякому: простым нежным «Вставай, милый» (это мама), встревоженным «Нии-сан, твои друзья сейчас снесут дверь, если не встанешь» (Юзу), стандартным «Доброе утро, Ичиго!» на весь квартал и полётом кулака в челюсть (старик).
Но сегодня около трёх часов ночи его разбудило совершенно непривычное ощущение прикосновения холодных пальцев к лицу.

***
Он открыл глаза и увидел тонкие черты Урью так близко, что сомнений быть не могло: зелье вновь атакует. Быстрая реакция, выработанная годами борьбы с отцом по утрам, спасла обоих. Молниеносное движение – и квинси уже лежит на полу с заломленными за спину руками, даже прикушенная губа не может остановить рвущийся из груди стон от неожиданно нахлынувшей боли.
Ичиго помнил, как просто сидел, упираясь коленом ему в позвоночник, и пытался собраться с мыслями.
Кажется, прошло около минуты, прежде чем оба начали медленно приходить в себя.
-Спасибо, – справившись с болевыми ощущениями, выдавил из себя Урью. Он говорил тихо, почти шептал, поэтому Ичиго пришлось наклониться, чтобы расслышать его. – Спасибо, Куросаки, это помогло.
-Что ты имеешь в виду?
-Боль, – коротко пояснил квинси. – Мы с тобой нашли способ избавления от проблем, сотворённых урахаровским зельем. Если ты ещё два дня будешь так активно выкручивать мне руки, мы спасены.
-Руки?.. Ой, прости.
Ичиго освободил его и, мучимый ощущением вины за свой поступок, даже помог подняться на ноги.
«Ну вот что ты за животное невоспитанное! – активизировался в его сознании Пустой. – Мальчик тебя, может, от всего сердца расцеловать хотел, а ты сразу руки крутить! Определённо, общение с этой Кучики до добра не доводит».
«Слушай, ты почему не спишь? Три часа ночи! Пошёл вон! – шикнул на него рыжий. – И вообще, какое тебе дело до того, как мы с Ишидой решаем свои дела?».
«Да потому что я решал бы их более мирным путём, – с удовольствием ответил квартирант его сознания. – Кстати, Король, если тебе так уж неприятно, когда квинси к тебе липнет (пусть даже не по своей воле), может, будешь сдавать мне в подобные моменты своё тело в аренду? Уж я о нём знатно позабочусь…»
«Жаль, не могу тебе сейчас сунуть кукиш под нос. Ну, потренируйся тогда в визуализации».
«Нет, ты всё-таки обдумай моё предложение!».
«Заткнись».
-Куросаки, о чём замечтался?
Ичиго встрепенулся:
-Прости. Ты что-то сказал?
-Да, – Урью теперь сидел на диване, Ичиго же устроился на полу. Квинси приосанился и деловито заявил:
- Всё, Куросаки. Как я уже говорил, проблема решена. Давай договоримся так: когда я начинаю себя неадекватно вести, ты уводишь меня подальше от людей и причиняешь боль. Моё сознание затуманится и перекроет действие зелья. Как тебе предложение?
-Хреновое.
-Это почему же? – тут же насупился очкастый идейный генератор.
Ичиго скрестил руки на груди и отвернулся от собеседника:
-Не хочу, чтобы из-за меня тебе было больно. Не хочу никому вообще причинять боль.
Урью раздражённо фыркнул, опустился рядышком на пол и, немного посомневавшись, всё же положил руку ему на плечо:
-Куросаки, ты дурак. Но дурак хороший, – Ичиго никак не отреагировал на эти слова, даже головы не повернул. Странно, но эта нулевая реакция почему-то добавила квинси храбрости, поэтому он продолжил: - Всегда заботишься о других, почему-то упорно забывая о себе. Дурак.
-С чего это ты вдруг обо мне заговорил? – расслышал он недовольное бурчание Ичиго в темноте.
Урью воспользовался тем, что на него никто не смотрит, и позволил себе улыбнуться.
-Просто мне действительно хотелось бы стать членом твоей семьи, Ич… Куросаки.
-Э?
-Нет, я не шучу. Твои сестрички мне очень понравились. Юзу мила и приятна в общении, кроме того, невооружённым глазом видно, как сильно она любит своего братишку. Карин тоже очень привязана к тебе. И отец твой, хоть и довольно странный, показался мне хорошим, открытым человеком.
-Для чего ты мне всё это говоришь?
-Я и сам не знаю, – Урью поднял с пола и водрузил на нос очки, слетевшие с него во время потасовки (Ичиго невольно задался вопросом, зачем они ему понадобились в кромешной тьме, однако спросить постеснялся). – Наверное, потому, что мне вдруг подумалось, как здорово было бы иметь такую семью, как у тебя, Куросаки. Знаешь, когда я сегодня беседовал с Юзу, мне почему-то вспомнился дедушка. Она так же искренне говорила со мной, интересовалась моей жизнью. Не то что… Впрочем, не будем о нём.
Луна зашла за тучу, и в комнате стало совершенно темно. Ичиго почувствовал, как в его сознании вновь оживился Пустой.
«Коро-оль! Отдай мне своё тело хотя бы на пару минут, а? Квинси сейчас так разоткровенничался, что вот-вот расплачется! Во мне всё прямо так и пылает желанием… помочь ему утешиться».
Ичиго демонстративно проигнорировал грязные намёки белой гадины, устроившей партизанский штаб у него в голове, вместо этого обернувшись-таки к Ишиде:
-Послушай, – мягко начал он, стараясь следить за каждым своим словом, – я вовсе не забываю о себе в заботах об окружающих. Просто… Просто причинять боль моему другу…
-Мы не друзья, Куросаки.
-Возможно, для тебя я просто тупой недоделанный шинигами, но лично я тебя другом считаю, так что заткнись и слушай, – огрызнулся рыжий, тут же взяв себя в руки (благо в кромешной тьме он не видел этого вечно супер-дупер-умного выражения лица Ишиды). – Я не могу этого сделать. Может, мы найдём какой-нибудь другой способ?

***
-Куросаки, долго ты ещё собираешься валяться в постели? В школу опоздаем!
Знакомый голос, донесшийся из кухни, оторвал Ичиго от воспоминаний о ночном разговоре. Он зевнул, почесал затылок и лениво протянул:
-Иду.
Защекотавший ноздри соблазнительный запах заставил его проснуться окончательно: «Ишида готовит завтрак? Ой, а мы ведь из-за этого вчерашнего каламбура и не поужинали! Неудивительно, что я голоден».
Он быстренько влез в одежду, проверил содержимое сумки и уже намеревался выйти из гостиной, которая со вчерашнего дня превратилась в его апартаменты, когда голову пронзила мысль: «А как же нам быть, если зелье снова начнёт действовать? Мы ведь вчера так ни до чего и не договорились: я уснул посреди его лекции о вреде самопожертвования и о полезности маленького зла во благо великого добра».
«А я, между прочим, не спал и всё дослушал до конца! – «поздоровался» Пустой. – То есть, до того момента, когда он обнаружил, что ты дрыхнешь. Знаешь, кстати, что случилось потом?».
«Мне это неинтересно».
«А потом он поднял тебя с пола, не-ежненько уложил на диван и даже прикрыл одеялом, пожелав приятных снов. Да правду говорю, у него можешь спросить!».
«Вот ещё», – фыркнул «Король», заходя на кухню.
Урью уже сидел за столом, рассеянно помешивая ложкой чай: всё его внимание было сосредоточено на книжке, которую он держал в руке.
-Доброе утро, – подал голос Ичиго, садясь напротив.
-Соня ты, Куросаки, – перелистывая страницу, ответил Урью. – Садись, нужно торопиться, у нас сегодня много дел.
-Например?
-Например, разобрать твои вещи, найти среди всего этого хаоса Кона (ведь ты его с собой взял?), а также попытаться избежать встречи с нашими…
-О, Господи! Кон!
Ичиго в ужасе подорвался со стула и сломя голову помчался обратно в гостиную. Послышались шум, грохот, ругательства – и, наконец, квартиру огласил душераздирающий вопль плюшевой игрушки, о которой в суматохе вчерашнего дня попросту забыли.
-Ичиго, ты гад! Урод! Бессердечный садист! Я целый день торчу у тебя в сумке в компании трусов и футболок! Мне уже даже приснилось, что я сам стал трусами! Скотина!
Урью с интересом прислушивался.
-Извини, Кон, мне вчера было не до тебя.
-Как это не до меня?
-Представь себе. Мой мир не крутится вокруг тебя одного, животное.
-ЧТО-О-О?
Тонкие губы квинси изогнулись в саркастичной улыбке. Глаз от книги, впрочем, он не отрывал.
-Ичиго, ты… ты… у меня даже слов для тебя не находится… никаких!
- Скажи спасибо, что я о тебе вообще вспомнил.
«Ну, вспомнил-то как раз я, а не он», - заметил про себя Урью. Он уже даже начал подумывать о сплавлении Кона в магазинчик Урахары (пусть забирает бракованный товар, который ко всему ещё и жизни не даёт!), но внезапный звонок в дверь прервал его приятные размышления.
«Надо бы угомонить эту крикливую парочку».
-А ну, заткнулись, – приказал он, заглянув в гостиную, где Ичиго с особой злостью втаптывал плюшевую игрушку в ковёр. – У нас гости, Куросаки.
Из-под ступни Ичиго раздалось нечто вроде «Спасите», однако никто на мольбу внимания не обратил.
-Ты кого-то ждёшь? – спросил рыжий, «контрольно» наступив на Кона.
-Ума не приложу, кого это могло принести, – честно ответил квинси. – О, Господи, Куросаки, ну что за вид? Стыдно тебя людям показывать.
Подойдя к и впрямь растрёпанному после сна Ичиго, он по-хозяйски одёрнул на нём футболку и попытался улучшить состояние оранжевой шевелюры, но потерпел неудачу, поэтому молча подал ему расчёску.
-Сделай что-нибудь с этим гнездом у себя на голове, а я пошёл открывать, - приказал он и, подгоняемый настойчивым дребезжанием, заторопился к двери.
На пороге обнаружились двое. В руках у Хельги был свёрток, перевязанный премилым бантиком, Рик уже протягивал оторопевшему хозяину квартиры бутылку шампанского.
-Доброе утро, Урью! – в один голос произнесла парочка и лучезарно улыбнулась.
-Д-доброе… А-а… Позвольте спросить, по какому поводу? – слегка заикаясь, выдавил из себя квинси и тут же, заметив лукавый взгляд Рика, поплотнее запахнул халат.
-Ну как же! – Девушка весело подмигнула ему. – Мы пришли поздравить вас с новосельем. Рик мне уже всё рассказал.
-Значит, рассказал… Хм. Проходите, пожалуйста. Доброе утро! – последние слова относились к обитательнице 12-ой квартиры, которая уже сверлила соседей внимательным взглядом из-за толстенных очков. Видно, «дежурила» бабка круглосуточно.
Дверь боковой квартиры отворилась, появилась заспанная морда студента медицинского университета, а по совместительству - очень любопытного соседа, Такахиро.
-О, что за собрание? – парень обвёл взглядом соседей, задержавшись на бутылке в руках Рика. – Урью, мальчик мой, не пускай этих симпатичных ребят к себе в квартиру, твой Ромео может неправильно понять… О, а вот, кстати, и он, лёгок на помине.
Рядом с квинси действительно выросла фигура «Ромео». Ичиго выглядел на удивление прилично – кажется, всё-таки не поленился провести расчёской по волосам.
Хельга бросила на него колючий взгляд – настолько короткий, что его, наверное, никто даже не заметил. Секундой позже неприязнь, написанная на её лице, сменилась чистейшим добродушием.
-Здравствуйте, Ромео. Простите, не знаю вашего имени, нас ведь не представили.
Ичиго ухмыльнулся (нахальства этой девчонке было не занимать!) и выступил вперёд:
-Куросаки Ичиго.
-Куросаки-кун, стало быть?
-Просто Ичиго.
-Очень приятно, будем знакомы, – девушка протянула ему свою изящную ручку, которую тот под пристальным взглядом Урью пожал (не будь вредного квинси, он бы жест Хельги или проигнорировал, или высмеял: с каждой минутой она нравилась ему всё меньше и меньше).
-А тебя зовут Хельга, тебя – Рик. Я знаю, мне Ишида немного о вас рассказал, – продолжил разговор Ичиго. Его взгляд переместился на студента: - А вот имени этого шутника-любителя я не знаю.
-Ао Такахиро, – поклонился парень и, затянувшись только что зажжённой сигаретой, продолжил: – Студент медицинского университета. Надеюсь, скоро смогу увидеть своего соседушку там же, верно, Урью?
-Верно, Такахиро, – холодно ответил квинси. – Видишь, Ичиго? Тебя уже с новосельем пришли поздравлять. Новости в этом доме распространяются быстро, я предупреждал.
-Скажи, Ичиго, – внезапно подал голос улыбающийся во весь рот студент, – почему именно ты теперь живёшь с нашим Урью? Почему не Хельга или, скажем, Рик? Чем ты такой особенный?
-Вот у него и спроси, – отрезал рыжий.
«Всё-таки он неисправимый грубиян! – посетовал про себя Урью, глядя на внезапно насупившегося Ичиго. – Впрочем, мне ли жаловаться? Я должен сказать спасибо Куросаки, ведь это я заварил кашу с соседями, да ещё и его во всё это втянул… А он, добрая душа, продолжает играть навязанную ему роль. Надо бы его поблагодарить».
-К сожалению, сейчас мы с Ичиго принять вас не можем (спешим в школу), но вечером милости просим всех к нам на новоселье.
Воспользовавшись минутным замешательством, Ичиго выхватил из рук Хельги свёрток, отобрал у Рика шампанское и, бросив им нахальное «До вечера!», с силой захлопнул дверь.
-Что?.. Куросаки, зачем ты это сделал?! – опомнившись, схватился за голову Урью. – Это же так невежливо!
-А совать нос в личную жизнь соседей, значит, вежливо? – огрызнулся в ответ Ичиго. – Что они вообще о себе возомнили? Врываются к тебе в квартиру с утра пораньше, задают бесцеремонные вопросы… Одно слово – европейцы!
-Они уже семь лет живут в Японии, Куросаки, – неизвестно для чего вставил Урью. – Раньше от них вообще житья не было, с твоим появлением немного лучше стало… Я, конечно, очень благодарен, что ты продолжаешь меня прикрывать, но, Куросаки…
-А у меня есть выбор? – пожал плечами Ичиго. – Если рассказывать правду, то придётся поведать всю историю про наших отцов, а мне уже надоело за старика своего краснеть. Уж лучше так. Да и потом, должен же я тебя как-то отблагодарить за приют.
Урью молча наблюдал за тем, как его сожитель обнюхивает отобранный у Хельги свёрток, пытаясь угадать, что же там лежит, и думал: «А всё-таки Куросаки – честный парень».
Странная, неизвестно откуда взявшаяся мысль прогнала раздражение.
-И всё же я бы предпочёл, чтобы ты был чуточку повежливее с ними, – заключил он, примирительно улыбнувшись (занятый изучением этикетки на бутылке Ичиго этой улыбки не заметил, иначе сильно бы удивился: слишком уж она вышла доброй для гордого маленького квинси).
Раздавшийся телефонный звонок заставил обоих недовольно поморщиться.
-Это ещё кто? – лицо квинси обрело своё привычное слегка недовольное выражение, и он поспешил в гостиную. Через пару секунд Ичиго услышал его тихий голос: – Слушаю… А-а, это ты… Что нужно?.. Нормальный у меня голос…
Ичиго насторожился: с кем, интересно, обычно вежливый Ишида так небрежно разговаривает?
«Он только тебе грубит, – не преминул вставить свои пять копеек Пустой. – Да ещё отцу своему».
«Точно! Ему звонит Ишида-старший!» – осенило Ичиго.
«Вот видишь? Я даже пользу могу приносить».
Но «Король» его уже не слушал: всё его внимание было сосредоточено на разговоре отца и сына, хоть ему и пришлось довольствоваться лишь его частью.
-А почему тебя это должно волновать? Какое тебе дело до Куросаки Ичиго?
«О тебе говорят», – неизвестно для чего уточнил Пустой.
-Какое МНЕ дело? Позволь тебе напомнить, Рюукен, что это ты мне звонишь… Зачем тебе приходить?.. Послушай, передай Куросаки-старшему: с его сыном всё в порядке, но видеть его он хочет так же сильно, как я – тебя… И у тебя ещё хватает наглости спрашивать, почему? После всего, что ты сделал для него и для меня?!.. Всё, Рюукен, я кладу трубку. И если ты посмеешь заявиться, я дверь не открою!
Урью с силой впечатал трубку в телефонный аппарат и, тяжело вздохнув, сел на диван.
Ичиго зашёл и присел рядом.
-Чего хотел?
-О тебе спрашивал. Думаю, мой ответ ты слышал, – Урью вздохнул, снял очки и принялся массировать виски. – Вечно он лезет не в своё дело… Ладно, Куросаки, нам пора собираться в школу, верно?
Ичиго кивнул.

**

По дороге им пришлось столкнуться с двумя испытаниями.
Первое представляло собой возвращающуюся из продуктового магазина бабулю из 12-ой квартиры, которая просканировала их своим пронзительным взглядом поверх сдвинутых на кончик носа очков, но, на их счастье, промолчала. Она вообще редко разговаривала.
Когда фигура бабульки осталась позади, парни весело переглянулись
-Она так на всех смотрит? – шёпотом спросил Ичиго.
Урью покачал головой:
-Просто ты ей не очень понравился. А ко мне она всегда с подозрением относилась.
Рыжий ухмыльнулся. Ещё бы он ей понравился!
Вторым испытанием на пути молодых людей в школу явилась стайка одноклассниц, которым по понятным причинам оказалось с ними по пути. Девушки пребывали в чрезвычайном возбуждении после просмотра какого-то аниме вчерашней ночью, поэтому им было не до парней. Всё, что их волновало на данный момент, – это вопрос, действительно ли Юки любит Шуичи.
-Это ещё кто такие? – недовольно пробубнил Ичиго, хмурясь в небо.
-По всей видимости, главные герои аниме, – предположил Ишида, осторожно оглядываясь на идущих чуть позади девчонок. – Забудь об этом, Куросаки, анимешники – народ особенный, просто так понять, о чём они говорят, очень трудно.
Ичиго молча пожал плечами.
Внезапно одна из девушек поравнялась с ними и, бросая хитрые взгляды на идущих позади подружек, спросила:
-Ишида-кун, Куросаки-кун, как у вас дела?
-Хорошо, – буркнул рыжий, пытаясь вспомнить, как же эту девушку зовут (чёртова плохая память на имена!).
Слегка скосив глаза в сторону квинси, он заметил на его лице улыбку. Парень явно угадал, о чём в тот момент думал Ичиго, и это его чрезвычайно позабавило.
-Да-а? – почему-то обрадовалась девушка, снова обменявшись с подругами ехидненькими взглядами. – А как ваша семья поживает?
-Живы ещё, – отрезал Ичиго, отворачиваясь от надоеды.
-А вы, значит, теперь парой ходите, да?
Урью бросил внимательный взгляд на стайку девчонок: да, так и есть, четверо из них посещали клуб рукоделия вместе с ним. Стало быть, те самые сочинительницы… Вот откуда странные, явно наводящие вопросы.
-Тебе-то какое дело, вместе мы ходим или по отдельности? – огрызнулся Ичиго и, не желая больше слушать бредни одноклассницы, имени которой он вспомнить так и не смог, ускорил шаг, качнув Ишиде головой, чтобы следовал за ним. Урью молча покорился. Будь это кто-нибудь другой, а не те сумасшедшие из его клуба, он бы вежливо извинился, прежде чем покинуть их, но девчонки его уже попросту достали. Что они вообще знают об их с Ичиго отношениях? Выдумывать всегда легко.
Первые два урока прошли довольно мирно. Кейго и Мизуиро набрались достаточно храбрости, чтобы заговорить с их вспыльчивым и непредсказуемым другом, и ужасно удивились, когда он вполне миролюбиво поддержал разговор. Возможно, дело было в том, что тема новоявленных братишек наконец-то перестала быть новинкой в классе, уступив место вкусненькому слуху о тайном романе учительницы физкультуры и тренера баскетбольной команды. Или причиной столь резкой перемены поведения Ичиго послужил тот факт, что Пустой уже довольно долгое время не доставал его своими тупыми комментариями.
Во время перерыва к нему подошла Татсуки.
-Как ты, рыжик?
-Не называй меня так, – вместо ответа пробормотал Ичиго, перевернув страничку манги, которую дал ему сегодня Мизуиро. – И, если тебе это интересно, у меня всё в порядке.
Девушка опёрлась руками о плечи приятеля, склонилась к его уху, прошептала:
-Я вчера звонила тебе домой, и твоя милая сестричка Юзу сказала, что тебя нет.
-Я гулял, – коротко ответил парень, не отрывая взгляда от комиксов.
-В десять вечера?
-Мгм.
-Ничего не хочешь мне рассказать? – мягко спросила Татсуки.
Ичиго вопросительно посмотрел на стоящую невдалеке Рукию, пытаясь понять, не проболталась ли она о его переселении. Шинигами незаметно покачала головой. Значит, нет. После вчерашнего скандала она бы не осмелилась ему врать. Конечно же, скандал произошёл, скорее, между ним и Рукией-шинигами, а не Кучики-одноклассницей, поэтому они сейчас и не продолжали вчерашнюю ссору, а попросту друг друга не замечали.
Он сбросил со своих плеч руки подруги и едва слышно произнёс:
-Татсуки, я не могу тебе сейчас рассказать. Всё слишком нестабильно, каждый день ситуация меняется.
Она явно хотела что-то ответить, но он жестом остановил её:
-Потом. Татсуки, всё потом.
Девушка вздохнула, но всё же отстранилась:
-Хорошо.
Прозвенел звонок на урок, школьники заторопились занять свои места.
Симпатичная молоденькая учительница истории начала с обсуждения контрольной, усилиями болтливого Кейго затянувшегося на полчаса и совершенно неожиданно прерванного резким стуком в дверь.
-Кто бы это мог быть? – задумчиво протянула Кацу-сенсей и добавила громче: - Войдите!
-Простите, простите за беспокойство, – вместе со звуком открываемой двери раздался приятный мужской голос. – Сожалеем, что приходится прерывать ваш урок, но необходимость заставила нас…
-ТЫ!
Все в классе обернулись к Ичиго, квадратными глазами уставившегося на неожиданного посетителя. Яркая гавайская рубашка, выглядывающая из-под белого докторского халата, вечная улыбка на лице, непонятно к чему цветочек в нагрудном кармане – без сомнения, это был Куросаки Ишшин собственной персоной.
-О, Ичиго! – заметив сына, мужчина энергично замахал ему рукой.
-Подвинься, Куросаки, весь проход загородил.
«А вот и второй», – пронеслось в голове у Ичиго при звуке этого голоса, за последние несколько дней превратившегося для него в узнаваемый. Он встретился взглядом с побледневшим Урью, который сжал в кулаке остро заточенный карандаш, видимо, с намерением этим самым инструментом выколупать кое-кому глаз.
На Рюукене тоже был белый халат, только, в отличие от Ишшина, смотрелась докторская униформа на нём вовсе не комично, а как само собой разумеющееся дополнение к имиджу. Любимый галстук с крестиками и белые волосы, серьёзное выражение лица и хорошая осанка – всё говорило в пользу этого симпатичного доктора.
-Вы что-то хотели? – не преминув отметить про себя приятную внешность Рюукена, обратилась к нему учительница.
-Да, – коротко ответил мужчина и характерным движением руки поправил очки на переносице. Это навело Кацу-сенсей на определённые мысли.
-А-а, вы, должно быть, отец Ишиды Урью!
-Я…
Однако милый доктор-картинка ответить не успел: тихий, сочащийся злобой голос из глубины класса прервал его на полуслове:
-Ты что здесь делаешь?
-И ты тоже! – гораздо громче выразил своё негодование Ичиго.
Понимающие улыбки начали расплываться на лицах одноклассников, когда до всех наконец-то дошло, кого же они перед собой видят.
-Как грубо! Мы, между прочим, пришли, пожертвовав своим обеденным перерывом! – состроил гримасу Ишшин.
-Эм-м, Куросаки-сан, Ишида-сан, – несмело обратилась к ним Кацу-сенсей, – если вам необходимо поговорить с вашими сыновьями, то, может быть, вам стоит выйти в коридор или найти какой-нибудь свободный кабинет?
-Конечно, нам нужно с ними поговорить, дамочка! – пропустив мимо ушей большую часть её речи, возмутился Ишшин. – Как вам такое? Мой сын без моего ведома, так сказать, тайком собрал свои вещи и ушёл из дому!
-Об этом совершенно не обязательно знать всему свету, Куросаки, – холодно заметил Рюукен, однако, к его удивлению, оказался полностью проигнорирован.
-Ушёл жить к его сынишке, Урью, – продолжал жаловаться родитель, указывая на младшего Ишиду, чтобы всем было понятно, о ком речь.
-И не показывай пальцем, это неприлично.
-Ни слова мне не сказал! Хорошо, что дочка от меня секреты хранить не умеет, а то я бы с ума сошёл от беспокойства! Представляете? Прихожу домой уставший, голодный, а меня на холодильнике ждёт записка следующего содержания: «Ушёл и вряд ли вернусь!». Можете себе вообразить, Сенсей-чан?
Кейго обернулся к Ичиго и, совершенно не задумываясь о последствиях, поинтересовался:
-Так ты теперь с Ишидой живёшь, да?
-Кейго, помнишь, я тебя учил пословице «Молчание - золото»? – поспешил, пока не поздно, вмешаться мудрый мальчик Мизуиро. – Сейчас самое время над ней задуматься.
-О чём ты? – совершенно искренне удивился первый придурок класса.
Мизуиро только тяжко вздохнул, в очередной раз за долгие школьные годы спросив у Господа Бога, за какие прегрешения Он сделал их друзьями.
-Рюукен, – вновь подал голос Урью. Все с интересом обернулись к нему. – Убирайся к чёртовой матери, я не собираюсь с тобой разговаривать.
-Урью-чан, не груби папе, – вставил Ишшин, погрозив ему пальчиком. – Он ведь так беспокоится о тебе…
-А НУ ВОН! – Ичиго, не задумываясь о том, что делает, схватил с парты книжку и метким броском запустил ею в отца. Благо, Ишшин обыкновенным человеком не являлся, поэтому ему вовремя удалось избежать атаки, заодно убрав с линии огня зазевавшегося Рюукена.
-Ичиго! Что за манеры? – тут же завёлся он, поднимая с пола книжку. – О, «Мировая история». Интересно…
-ВОН, Я СКАЗАЛ!
На этот раз роль снаряда сыграла сумка Кейго, по несчастливой для её хозяина случайности оказавшаяся в зоне досягаемости вспыльчивого одноклассника. Ишшину снова удалось увернуться, что, однако, лишь распалило гнев «швырятеля».
-Куросаки, – холодно заявил Рюукен, пригнувшись, чтобы не попасть под обстрел, – выйдем на пару минут вместе с ними. Пошли, Ичиго, Урью.
Ичиго мигом подорвался с места и, едва сдерживая раздражение, выскочил вслед за пытающимся держать себя в руках Урью в коридор под всеобщий вздох разочарования.
Когда же дверь за скандальной семейкой закрылась, учительница недоумевающе спросила:
-Вы, случайно, не в курсе, что происходит с Ишидой и Куросаки? Они в последнее время ведут себя – страннее некуда. Да ещё и отцы пришли…
-Я! Я в курсе, сенсей! – рука Кейго взмыла вверх. – Об этом судачит весь класс вот уже несколько дней кряду. Что, правда не слышали?
-Кейго, – тихонько перебил его Мизуиро, – вспомни о пословице.
К сожалению, попытка заткнуть болтуна с треском провалилась.
Мизуиро только вздохнул и отвернулся к окну, вполуха прислушиваясь к голосу своего друга.
«Интересно, что на это всё скажет Ичиго, когда вернётся? Надеюсь, Кейго ему не проболтается, что это мы распустили тот слух об их отцах. Он ведь может. Кстати, почему сейчас Ичиго живёт у Ишиды? Наверняка братья объединились в общем горе… Забавно. Меньше двух месяцев до выпуска осталось, а тут такие страсти разгорелись!».
Тем временем в коридоре объекты размышлений Мизуиро стояли плечом к плечу, как на войне, и пытались испепелить отцов взглядами, каждый – своего.
-Зачем ты пришёл? – выпрямившись, обратился Урью к отцу.
Тот поправил очки на переносице и ответил своим неподражаемым «Я-супер-дупер-квинси-тебе-никогда-со-мной-не-сравниться» тоном:
-Как всегда, предельно вежлив, Урью.
-Не хуже тебя.
-Ну, хватит, не заводись, мы не за этим с Куросаки пришли, – внезапно сменил стратегию Рюукен. Его холодный взгляд прошёлся по Ичиго, задержавшись на непривычно уложенных волосах (наверняка влияние его аккуратного сына), затем вернулся к Урью. – Со стороны Ичиго было очень нехорошо сбегать из дому, но это уже проблемы Куросаки: претендовать на роль отца я не собираюсь.
-Скорее, матери тогда, – не удержался Ишшин, однако Рюукен демонстративно не обратил на реплику внимания.
-Урью, мы рады, что Ичиго живёт у тебя, но ты должен понимать: его место – в доме Куросаки, а не в твоём.
-По-моему, он сам должен решать, где его место, – отрезал Урью.
Оба Куросаки стояли рядом и смирненько созерцали редкую сцену – разговор двух последних квинси, отца и сына. Ичиго даже показалось, что повеяло холодом – настолько напряжённой была между ними атмосфера. Они с Ишшином переглянулись и молча кивнули друг другу, соглашаясь таким образом не вмешиваться, пока эти двое не разберутся между собой.
-Мы с Куросаки подумали, что Ичиго уже достаточно взрослый мальчик, чтобы понять и принять кое-какие вещи, поэтому и решились на столь важный шаг, как раскрытие. Ты думаешь, он в тот вечер случайно нас вместе застал?
«Так и знал! – воскликнул про себя Урью, пожирая отца ненавидящим взглядом. – Он всё подстроил!».
Вслух же юноша произнёс следующее:
-Я хорошо тебя знаю и ни на минуту не поверил, будто ты способен допустить подобную оплошность.
Рюукен усмехнулся, и Ичиго внезапно почувствовал, как внутри у него всё похолодело. Одновременно с этим кое-какие вещи начали странным образом проясняться. Вспомнились слова Урью, произнесённые им пару дней назад: «Подозреваю, что он затеял всю эту канитель с целью отомстить мне за нарушение клятвы. Наверное, он думал, что из-за них мы с тобой рассоримся и я вылечу из твоего окружения. Логично и очень просто, не правда ли?».
Глядя на Рюукена сейчас, врио шинигами наконец-то понял их смысл.
-Как выяснилось, раскрывать Ичиго правду о нас было ещё рановато. Одно хорошо: через него обо всём узнал ты.
Рюукен слегка склонил голову набок, стёкла его очков устрашающе сверкнули.
«Я оказался прав, – мелькнуло в голове у Урью. – Во всём прав. Этот роман с отцом Куросаки… Цель его была одна: преподать мне урок. Да уж, Рюукен, твои воспитательные методы всегда отличались оригинальностью, но в этот раз ты явно перегнул палку».
-Теперь, – продолжал Рюукен, как ни в чём не бывало, – у нас возникла проблема: вы двое совершенно не хотите нас признавать. К твоей отстранённости я уже давно привык, но Куросаки терять сына не хочет.
-Скажу даже больше! – не удержавшись, вставил улыбающийся Ишшин. – Я хотел бы, чтобы их у меня было двое.
-Д-двое?.. – Урью настолько растерялся при виде этих добрых карих глаз, устремлённых на него, что на миг даже забыл, где находится и с кем разговаривает.
Рюукен устало вздохнул и безнадёжно покачал головой:
-Куросаки мечтает о большой семье. Будто шинигами и квинси могут ужиться в одном доме, – добавил он почти шёпотом, чтобы услышали только те, кого эти слова касались. – Для меня всё ещё загадка, как ему удалось заразить этой идеей меня, но, видишь ли, Урью, теперь и мне захотелось иметь нормальную семью, а не сына, с которым видишься раз в месяц – и то ради тренировок.
Урью не нашёлся с ответом. Последняя фраза отца буквально выбила его из колеи: она никак не вписывалась в его уже сложившееся представление о злобном плане Рюукена.
«Я всё могу понять… Но чтобы такой, как Рюукен, захотел иметь семью? Да ещё столь дружную и весёлую, как у Куросаки?.. Не понимаю. Что-то не так. Что-то неправильно».
Судя по странной улыбочке, игравшей на губах Ишиды-старшего, тот догадался о сомнениях сына.
-Не может быть… – прошептал Урью, широко раскрытыми глазами глядя на отца. – Этого не может быть…
-Чего не может быть? – не понимая ситуации, снова встрял Ишшин. Ичиго лишь нахмурился.
-Не может быть, чтобы ты в самом деле… – снова начал Урью, но не договорил.
Голова закружилась, кровь отхлынула от лица, возникло ощущение, что он сейчас потеряет сознание. Вне всякого сомнения, это были происки зелья. Он обернулся к Ичиго за помощью, но тот не смотрел на него.
«Странно, – подумал квинси, в панике пытаясь подать рыжему знак, предупредить о грядущей опасности, – я хорошо себя чувствовал с утра, так что даже решил, будто этот кошмар закончился. Оказалось, нет… Ну же, Куросаки, не тормози! Сделай что-нибудь!».
Это очевидное «Сделай что-нибудь!», написанное на лице Урью, наконец-то дошло до адресата. Ичиго так перепугался, что вначале даже не мог сообразить, как ему поступить. Он прекрасно видел, как цвет лица квинси из просто белого превращается в зеленоватый, как Урью кусает губу, чтобы сдержать себя, как его пошатывает из стороны в сторону.
«Нужно действовать, Король», – участливо подсказал Пустой, выводя Ичиго из ступора.
Не сомневаясь больше ни минуты, он схватил квинси за руку и потянул за собой к лестнице, ведущей на крышу.
-Нам нужно идти! – бросил он на ходу удивлённо смотрящим им вслед родителям.
Пару секунд спустя две фигуры исчезли из виду.
-И что это было? – первым обрёл дар речи Ишшин. – Они настолько не хотят нас видеть?
Рюукен настороженно сузил глаза:
-Тебе во взгляде Урью ничего не показалось… странным? Не странным даже, а… знакомым?
Сомнения прокрались в его душу. Вспомнились студенческие годы, знакомство с Киске, тот поход в кафе, после которого, собственно, всё и началось.
То, что затянуло его на долгие годы.
То, что и не думало заканчиваться.
Чёртов Киске со своими экспериментами!
-А что в его взгляде могло быть странным? – пожал плечами Ишшин. Впрочем, судя по тому, как он нахмурился, отвернувшись к окну, определённые сомнения затронули и его.
Прозвеневший звонок ознаменовал окончание урока.
Двери многих кабинетов пораскрывались, и коридор начали заполнять толпы спешащих на обед школьников.
Ребята из группы №3 выходили, оглядываясь на парочку докторов, стоящую в коридоре (некоторые даже выворачивали головы, пытаясь получше их рассмотреть).
-Нет, ничего, – наконец ответил Рюукен. – Показалось. Предлагаю поговорить с ними вечером.
-А куда они сыновей подевали? – раздался невдалеке чей-то громкий шёпот.
-Потише, Асано-сан.
-Опять ты со своим официальным обращением! Зови меня Кейго!
-Хорошо, Асано-сан.
Рюукен вздохнул: ему явно не нравился интерес, который они вызывали у школьной публики.
«Как в зоопарке, честное слово».
-Пойдём, Куросаки. У нас перерыв заканчивается.

***

На крыше было пустынно. Благо, сегодня там никто не прогуливал уроки.
-Куросаки! Пусти!
Ичиго остановился возле стенки и только после этого выпустил руку Урью. От продолжительного бега в полусогнутом положении (Ичиго тянул его за собой) щёки квинси раскраснелись.
«Может, всё уже закончилось? Отделался лёгким испугом?» – с надеждой подумал Урью.
Основания для подобных предположений были. Ему определённо стало лучше: тошнота прошла, головная боль притупилась, так что…
Нет. Не всё.
Ичиго в лёгкой панике наблюдал за тем, как глаза его друга под очками затуманиваются, темнеют.
-Куросаки, – процедил квинси сквозь зубы, - сделай так же, как прошлой ночью. Торопись, ну!
Урью с ужасом осознал, что его руки поднимаются сами по себе.
И он прекрасно понимал, для чего. Чтобы обвиться вокруг шеи Ичиго, притянуть к себе, ощутить близость, как высшее блаженство, и, откинув последние крупицы разума, переступить запретный порог, который сам же для себя и возвёл.
-Сделай же что-нибудь… – умоляюще проговорил он, едва шевеля губами.
Но Ичиго стоял, будто завороженный, и просто смотрел на него.
Одним шагом Урью сократил расстояние между ними. В висках бешено пульсировало, паника смешалась с предвкушением, ужас от осознания происходящего – с наслаждением, когда он осторожно прикоснулся губами к лицу Ичиго и нежно провёл ими по его щеке.
-Ну же, Ичиго…
Фраза вышла несколько двусмысленная, но ему уже было всё равно. Сознание твердило, что всё это безобразие должно быть остановлено, но чувства побеждали.
Чувствам нравилось происходящее.
«Это всего лишь зелье, дурак!» – кричала одна его часть.
«Нет, это то, чего я на самом деле хочу», – отвечала другая.
Тонкие губы квинси осторожно коснулись плотно стиснутых губ рыжего шинигами.
И внезапно произошло нечто удивительное: Ичиго, грубо смяв пальцами плечи Урью, буквально впечатал его в стену и… ответил на поцелуй.
В этот миг всё в мире маленького, но чрезвычайно гордого квинси перевернулось: звуки, цвета, краски.
Он ожидал чего угодно, но только не этого, а потому первые несколько мгновений попросту стоял, не шевелясь и почти не дыша. Урью даже представить себе не мог, что Ичиго умеет так целоваться!
«Почему? Почему? Почему?» – настойчиво крутилось в голове.
Горячие губы на миг отстранились, чтобы ответить на его незаданный вопрос:
-Прости, но я не хочу причинять боль своим друзьям. Так будет лучше.
Последовавший за этим поцелуй был уже взаимным.

***
Ичиго знал, что всего лишь пользуется…
«Я пользуюсь его состоянием».
«Да, пользуешься, – поддакнул Пустой. – Я вообще удивлён, Король, что ты только сейчас полностью осознал свои чувства по отношению к нему. Я-то уже давно знал».
«Откуда?»
«Глупый вопрос. Я – это ты, вернее, часть тебя. Те мысли или чувства, которые ты старательно запихиваешь в подсознание, становятся известны мне. Вот каким образом я так хорошо осведомлён».
«Какой же я дурак», – думал Ичиго, прижимая податливое тело крепче к себе.
«Я всегда это говорил».
Но шинигами не обратил внимания на комментарий своего вечного сожителя.
«Какой же я дурак… Обманывал себя, старался не замечать, избегать… Я настоящий подонок: пользуюсь им, как хочу, а он, жертва неудачной шутки особо умных друзей, и сопротивляться не может. Даже более того – не хочет, но не по своей воле. Одно слово – подонок».
Но остановиться прямо сейчас…
Полуприкрытые синие глаза. Тонкие пальцы в его волосах. Мягкие, сводящие с ума губы. Очки, забавно съехавшие набок.
-Ичиго… – на миг отстранившись, прошептал Урью, – действие зелья закончилось.
-Я знаю, заткнись.
«Эх, Король, башка твоя соломенная, – зазвучал в голове голос Пустого. – И что тебе мешало раньше это сделать? Ты же не можешь прикрыться гордостью квинси

Глава 5. Продолжение.
***
Ичиго вышел из подъезда и плюхнулся на лавочку у входа.
- Чёртов Кон. Настроение испортил, скотина, – вполголоса пробормотал рыжий. Он откинулся на спинку, закрывая глаза и подставляя лицо весеннему солнышку.
Лишь только Ичиго зашёл в квартиру, предварительно провозившись минуту с непривычным замком, как этот надоедливый лев набросился на него со своими жалобами.
Ему, видите ли, было ужасно страшно, потому что в доме квинси много колющих предметов вроде иголок, булавок и ножниц, и Кон боялся ходить по полу, чтобы ненароком не наступить на какую-нибудь из этих «мин». Балконная дверь была закрыта, поэтому его попытки выйти на улицу или хотя бы просто подышать свежим воздухом успехом не увенчались. В итоге он просидел всё время на диване, рассматривая рисунки на вышитых наволочках и покрывале.
С уставшим Ичиго разговор был коротким: Кон оказался заперт в шкафу, а его хозяину, дабы не слышать его возмущённых воплей, пришлось покинуть квартиру. Можно было бы напроситься к Чаду на кофе, но у того, кажется, уже были какие-то планы, связанные с Орихиме. Домой он пошёл бы только под страхом расстрела, к Урахаре - тем более (разве что затем, чтобы брутальным способом вправить мозги и хозяину лавки, и всем его прихвостням, и Ренджи с Рукией в придачу – этим точно не помешает!).
Вывод: идти было некуда.
Вот и получилось так, что теперь он, никому не нужный, загорал на лавочке.
«Не понимаю, чем тебе так нравится это солнце», – начал светскую беседу Пустой (его иногда пробивало поговорить ни о чём).
«Дай хоть раз подумать нормально, что ты всё лезешь, куда не просят? И вообще, куда смотрит Зангетсу?».
«Он меня игнорирует, я его уже попросту заколупал».
«Меня тоже».
«Слушай, Король, что ты думаешь об Ишиде-старшем?» – внезапно сменил тему Пустой.
Ичиго всерьёз задумался над вопросом, представив себе строгого доктора.
«Трудно сказать однозначно, я ведь с ним не так-то много общался. Они с сыном, конечно, во многом похожи, но Урью при всей своей вредности всё-таки добрее и… не знаю, приятнее, что ли. А с чего это вдруг тебя стал занимать Ишида Рюукен?».
«Просто подумал: что в нём нашёл твой отец?».
«Вот только про него сейчас не надо! Этот психопат всю мою сознательную жизнь заставлял за себя краснеть и меня, и моих сестёр! Представляю, как обрадовались в Сейретее, когда он свалил оттуда!»
Пустой, по всей видимости, хотел что-то ответить, но Ичиго отвлёкся, взглянув на идущую в его сторону парочку. Судя по их лицам, это были европейцы, а при первом же взгляде на женщину можно было с уверенностью сказать, что она – мать Хельги и Рика, его новых соседей.
На мужчине был деловой костюм, но в руках он держал пакеты из супермаркета, его жена же шла всего лишь с маленькой сумочкой под мышкой.
По мере приближения супружеской пары Ичиго всё отчётливее слышал их разговор.
-Нет, дорогая, думаю, ты неправа, – говорил мужчина, по всей видимости, продолжая давний спор. – Рику нужно найти какую-нибудь симпатичную японку, тогда он остепенится.
-Ты в своём уме? – скептически хмыкнула женщина, изящным движением откинув с глаз пышную прядь светлых волос. – Да посмотри на его шмотки, на его волосы! По-твоему, нормальный 16-летний парень так одевался бы?
Муж тут же выпалил наверняка заготовленную фразу:
-Это на него Хельга так повлияла. Она же у нас модница!
-Всё равно, Бобби, я считаю, у Рика было больше шансов на Урью.
-Не знаю, не знаю. Ты отца его видела? Такой мрачный… Ты что, действительно хотела бы, чтобы у тебя появился такой родственничек? – «Бобби» состроил кислую гримасу, довольно похоже изображая обычное выражение лица Рюукена.
Блондинка вздохнула:
-Зато сам Урью такой милый и воспитанный! Как бы я хотела, чтобы у меня был такой сыночек! Эх, Бобби, почему наши дети такие шалопаи?
-Не знаю. Кстати, Лиз, что Хельга вчера говорила о каком-то новом соседе? Я прослушал половину.
-А ты не знаешь? Вчера к Урью вселился молодой человек! Хельге он не очень нравится, но, думаю, она попросту ревнует, а вот Рика, по-моему, он прямо-таки восхищает! Он мне вчера сказал, они с Урью прекрасно смотрятся вместе. Уж не знаю, чем этот мальчик такой особенный, что Урью остановил свой выбор именно на нём, а не на нашем сынишке… Та милая бабуля, которой мы отдавали нашу кошку на лето, говорила, что у него рыжие волосы и внешность заправского хулигана.
-Значит, это притяжение противоположностей, – вставил «умную» фразу муж.
-Но Такахиро из 9-ой описывал его как настоящего Ромео. Говорит, у них там с Урью любовь... Ой, не знаю, Бобби, кто он на самом деле, но мне просто до смерти интересно на него посмотреть!
-Да уж, не сомневаюсь.
Ичиго хмыкнул и, решив сделать вид, что дремлет, закрыл глаза и расслабился. Вскоре пара приблизилась к подъезду.
-Ой, – услышал он шёпот блондинки в нескольких шагах от себя, – Бобби, а это не…
-Тс-с!
Мимо него осторожно процокали каблучки и прокрались мужские ботинки. Ичиго подавил в себе желание засмеяться. Пустой же себя не сдерживал – заливался истерическим хохотом, всё время зачем-то повторяя: «Ох уж мне эти европейцы!».
После того, как дверь за парой закрылась и их шаги раздались на лестнице, Ичиго наконец-то позволил себе открыть глаза и улыбнуться.
Если прислушаться, можно было услышать разговор его новых соседей:
-Это он, Бобби!
-Тише, дорогая, он тебя услышит.
-А какой красавчик! Ты видел? Видел? Вай, я начинаю понимать Урью!
-Лиз! Ты молчать умеешь? Хотя чего я спрашиваю?..
«Поздравляю, Король, тебя обозвали красавчиком и вас с квинси благословили, – торжественно объявил Пустой. – Можно дальше жить спокойно».
Ичиго хмыкнул. Слова ему понравились.

***

Урью застал Ичиго сидящим на лавочке возле подъезда и отвлечённо потягивающим сок из пакетика (конечно же, апельсиновый).
-Привет, – начал он, заметив приближающегося друга. – Я поцапался с Коном и запер его в шкафу. Ты же знаешь, каким он бывает громким, когда обижается, вот и пришлось выйти проветриться.
«Я должен держать себя в руках до последнего», – подумал Урью, вновь напомнив себе про гордость квинси.
На ватных ногах он приблизился к шинигами и, опустив глаза, выдавил:
-Иди назад. Быстро.
Ичиго хватило одного взгляда на смертельно бледное лицо и дрожащие руки квинси, чтобы всё понять.
«Что будем делать, Король?» – скучающим тоном поинтересовался Пустой.
Ответа он не дождался: Ичиго схватил друга за руку и торопливо потащил за собой в подъезд.
Урью смутно осознавал, что они поднимаются по лестнице. Крепкая ладонь Ичиго имела для него сейчас больше значения, чем всё происходящее вокруг.
Вот, наконец, и их этаж.
Ичиго рванулся к двери, одновременно потянувшись к карману джинсов за ключами, но, как только он их нащупал, квинси схватил его за запястье и слегка сжал. Обернувшись, Куросаки встретился с затуманенным взглядом синих глаз, из-за очков кажущихся ещё более пустыми и отчуждёнными.
-Иш-шида, – неуверенно выговорил Ичиго, боясь того, что – он знал – сейчас непременно случится и… желая этого.
На этот раз Урью поцеловал его первым. Но всё было совершенно не так, как тогда, на крыше. Никаких бурных эмоций. Движения его были осторожными, словно спрашивающими разрешения: пальцы изучающе бродили по лицу Ичиго, прикасаясь к бровям, чёлке, поглаживая кожу щёк.
У Ичиго закружилась голова. Не то, чтобы ему было с чем сравнивать, но прямо сейчас ему казалось, будто Урью не просто целует его, а…
«Вкладывает в поцелуй своё сердце, – закончил за него Пустой, после чего тихо и как-то печально засмеялся. – Эх, Король, и в кого ты таким дураком уродился-то?».
Отбросив последние сомнения, Ичиго обвил руками тонкую талию своего уже-не-совсем-друга и притянул ближе, углубляя поцелуй.
Он как раз поймал себя на мысли, сколько же они вот так стояли, прислонившись к двери, и целовались, когда где-то вдалеке раздался звук открываемой двери. Кто-то поднимался на этаж.
«Чёрт, в квартиру бы», – подумал Ичиго, не двигаясь, однако, с места.
«Если откроешь дверь, станут слышны вопли того придурковатого львёнка, – подсказал Пустой. – Подожди, пока пройдут, тогда войдёте».
Урью тоже слышал шаги, но, в отличие от Ичиго, контролировать себя не мог. Его хватило только на то, чтобы переложить свои руки на талию шинигами (ему почему-то показалось, что так будет приличнее).
На лестничной площадке с неизменной сигаретой в зубах показался Такахиро. Завидев парочку, шутник-студент вначале удивлённо присвистнул, затем расплылся в гаденькой усмешке:
-Нет-нет, на меня ноль внимания! Здравствуйте! – последнее слово он произнёс в чуть приоткрытую щель двери 12-ой квартиры.
Урью всё-таки прервал поцелуй (действие зелья постепенно ослабевало), и, не зная, куда деваться от смущения, уткнулся носом в плечо Ичиго. Тот обнял его крепче, не отрывая взгляда от «вражеского» соседушки.
-Иди своей дорогой, Такахиро.
-Вот и иду, – шутливо подмигнул ему парень и торжественно прошествовал мимо них к своей двери. – А Рик прав: вы очень даже классно смотритесь вместе. Мне даже на миг захотелось стать яойщиком.
-Чего? – не понял Ичиго.
-Ничего, Ромео, – Такахиро повернул ключ в двери и зашёл внутрь. – До встречи сегодня вечером, малыши!
-Иди к чёрту, – пробормотал в ответ Ичиго, оскалившись.
Из соседей его больше всех, даже больше бабульки из 12-ой, раздражал именно этот тип. Откуда вообще подобные нахалы берутся?
-Он всегда был таким, – услышал он тихий голос Урью, словно отвечающий на его мысленный вопрос. Голова квинси теперь покоилась на его плече, руки обвивали талию, придавая ощущение какой-то особенной близости между двумя юношами. – Никогда не говорит всерьёз, надо всеми подшучивает. Он и живёт не всерьёз - будто черновик пишет.
Ичиго промолчал, наслаждаясь последними моментами близости, ведь чутьё подсказывало: совсем скоро всё закончится.
«Никогда не думал, что просто стоять и обниматься так приятно».
Он мог чувствовать, как медленно, спокойно бьётся сердце Урью, мог слышать его тихое дыхание, мог при желании прикоснуться губами к его волосам.
-Я уже обрёл контроль над собой, Куросаки, – произнёс квинси (показалось, или в голосе действительно прозвучала нотка грусти?), однако отпускать его не спешил.
-Пойдём внутрь, – прошептал Ичиго, первым разнимая объятия.
Всё хорошее рано или поздно кончается.
***
-Урахара-сан! – Уруру несмело протиснулась в узкую щель открытой двери (она не любила её открывать полностью, потому что та преотвратнейшим образом скрипела).
-Да, милая? – донёсся до девочки голос хозяина, которого, впрочем, самого было не видать.
Взвизгнули пружины дивана – и перед ней выросла фигура в накинутом на плечи плаще, на голове которой красовалась знаменитая панамка.
-Ты что-то хотела? – переспросил мужчина.
-Да, – девочка по своему обыкновению покраснела и опустила взгляд. – Дело в том, что я сегодня… совершенно случайно… зашла в комнату Абараи-куна… это было чистой воды совпадение... и… конечно же, специально я туда не зашла бы, что я там забыла?
-Ближе к делу, Уруру, – деловито прервал её хозяин лавки. Ему нравилась эта девочка, но порой её дурацкая привычка мямлить просто выводила из себя.
-Да-да, конечно, – встрепенулась скромница. – Так вот, когда я зашла в его комнату, то его самого там не обнаружила. Кроме того, пропали кое-какие его вещи… Урахара-сан, он на нас обиделся за то, что мы его слишком нагружаем работой, и сбежал?
Волнение в её огромных глазах было искренним, и Киске просто не хватило духу соврать (а враньё было его маленьким хобби: ну надо же людям как-то развлекаться!).
-Он никуда и ни от кого не сбежал, Уруру, – ободряюще улыбнувшись, принялся успокаивать её Панамка-сан. – Хотя, конечно, сбежал, но не от нас, и это было раньше… В общем, долго объяснять. Главное для тебя сейчас понять следующее: Ренджи отправился домой, в Сейретей, чтобы решить кое-какие личные проблемы, но он обещал вернуться как можно скорее. В конце концов, его работа – охранять наш город, верно, Уруру-чан?
Лицо девочки просветлело, но тут же снова подозрительно насупилось:
-Скажите, Урахара-сан, а что это у него там за личные проблемы? С девушкой поссорился? Или серьёзнее что?
Урахара всерьёз задумался над вопросом. Как объяснить малышке всю сложность ситуации, которая сложилась в жизни их ненаглядного красноволосого дармоеда?
- Спроси у него сама, когда он вернётся, – нашёлся он с ответом, в очередной раз оправдав своё звание хитрюги и плута.
Уруру, знавшая своего хозяина как облупленного, поняла, что из него она уже больше ничего не выжмет, и, пожав плечами, вышла из комнаты.
Урахара вернулся на диван. Рука принялась отвлечённо гладить преспокойно восседавшую на нём чёрную кошку.
-Как думаешь, в том письме была описана правда? – спросила Йоруичи.
-Нет, конечно! Не могу себе представить пьяного Кучики, таскающегося по всему Сейретею и орущего на каждом углу о любви к своему лейтенанту. Как-то совсем уж бредово.
-Я тоже так считаю, – согласилась кошка. – Между прочим, я сразу заметила, что они друг к другу неровно дышат, но слишком давно знаю малыша Бьякую, чтобы сказать тебе точно: сам он никогда и ничего не предпримет. Я вообще удивлена, что ему удалось жениться. Наверняка это был брак по расчёту, ибо наш Бьякуя чересчур тормозит, когда дело касается любви. Но вот от Абарая такой скромности не ожидала… Что ж, это и хорошо, если после стольких лет тебя всё равно можно чем-нибудь удивить, верно, Киске?
-Правду говоришь, Неко-чан, – улыбнулся Урахара и почесал кошечке подбородок, чем и вызвал довольное мурлыканье последней.
-Кстати, как там дела у Ичиго с тем мальчиком, сыночком Рюукена?
Панамка хохотнул:
-Всё по плану. Сыновья повторяют историю своих отцов. Правда, Ичиго оказался большим тугодумом, чем ожидалось, но, думаю, в конце концов, до него всё же дойдёт.
Йоруичи улеглась мужчине на колени, положив голову на сложенные вместе передние лапки.
-Послушай, Киске, – начала она мечтательным тоном, – а ты помнишь, каким смешным был Рюукен в юности?
-Ещё бы я не помнил! – заулыбался во все тридцать два Панамка. – Вечно насупленный, исполненный своей гордости квинси, игнорирующий всех шинигами, кроме Ишшина, и то только потому, что этого парня игнорировать ещё никому не удавалось. Этакий одинокий принц… А сердцеед был страшнейший! По нему половина университета сохла! Но он, понятное дело, разговаривал только с «избранными», остальной же мир для него не существовал. Когда я однажды пригласил его в кафе на чай, дабы как-то наладить отношения, он та-а-ак на меня посмотрел, что я подумал, будто мой конец уже настал, ей-богу! Благо, Куросаки меня спас. Кстати, ведь именно он тогда уговорил Рюукена принять моё предложение, да ещё и напросился с нами за компанию. Так что именно благодаря ему моя шутка с «Коварным зельем» удалась. Впрочем, потом она переросла из просто шутки в нечто серьёзное, а потом… Ну, дальше ты знаешь.
Йоруичи немного помолчала, затем задумчиво протянула:
-И как они оба умудрились жениться?
-Для меня самого это загадка. Впрочем, могу предположить, что всему виной – вредность Рюукена. Ты же знаешь, какой он!
-Знаю-знаю, – согласно закивала кошка. – И всё-таки, возвращаясь к теме Ренджи. Как думаешь, что его ждёт по возвращению в Сейретей?
Урахара приподнял панаму и задумчиво почесал затылок.
-Думаю, разочарование.
-Согласна.

Глава 6

-Куросаки?..
-А вот и не угадал.
В темноте было трудно что-либо разглядеть. Чёрт, ну какая сволочь повыбивала все лампы в подъезде?! Однако скудного света, пробивающегося через щели входной двери, хватило, чтобы увидеть и понять - лицо Ичиго изменилось. Больше всего, конечно же, глаза: белки стали абсолютно чёрными, зрачки – устрашающе жёлтыми, кожа приобрела нездоровую бледность, а улыбка превратилась в гримасу одержимого.
Урью не нужно было объяснять, кто сейчас перед ним. Пустой. Существо, у которого даже нет имени.
-Вижу, ты не слишком удивлён, - засмеялся тот, кто всего пару мгновений назад был Ичиго, бесцеремонно прижав квинси к себе.
-Тише, они могут услышать, - Урью сам поразился тому, какую глупость сморозил, но таков уж был его характер: в минуты крайнего волнения в голове роились лишь какие-то глупые поучительные фразы – ничего толкового.
До этого момента всё шло хорошо. Они с Ичиго, разойдясь по разным углам квартиры, чтобы избежать обсуждения сегодняшних событий, готовились к приёму гостей (пока квинси возился на кухне, второй юноша убирал и без того безупречно чистую комнату и гонялся за опрометчиво выпущенным на свободу Коном, пытаясь поймать, скрутить и где-нибудь снова «захоронить» скандальную «КОНсерву»).
Гости пришли дружной толпой. Рик зачём-то припёр цветочек, который, хитренько поглядывая на Ичиго, вручил хозяину дома. Хельга нарядилась в длинное чёрное платье с довольно-таки приличным декольте и всё время как-то странно помалкивала. Такахиро как всегда много курил и неустанно язвил. Но в целом вечер, ко всеобщему удивлению, проходил вполне благопристойно. Возможно, причиной тому было крепкое вино, которым не преминул тут же налакаться соседушка-студент, возможно – то, что Рик с Ичиго наконец-то нашли общий язык.
Блондин рассказывал «новосёлу» о смешных случаях, связанных со шпионкой-любителем из 12-ой квартиры, о своей семье, об успехах Карин в футболе и на любовном фронте (девушка-то росла знатная!). Единственная дама в компании сидела в углу и просматривала журналы по кройке и шитью, предоставив Такахиро развлекать себя забавными шуточками-прибауточками, коих у него в запасе было великое множество.
Когда Урью почувствовал резкое головокружение, спокойствия духа он не утратил, а всего лишь потянул Ичиго под столом за штанину, одновременно указывая взглядом на выход. Тот, сразу же обо всём догадавшись, извинился перед гостями и потащил квинси вон из квартиры, сославшись на «очень важную вещь», которую им, видите ли, срочно понадобилось обсудить.
Именно в тот момент, когда дверь за парнями захлопнулась и их поглотила темнота лестничной площадки, что-то произошло. Позже даже сам Ичиго не мог найти ответ на вопрос, каким образом Пустому так легко удалось зашвырнуть его во внутренний мир и занять его место.
Но всё это позже.
Сейчас же в десяти сантиметрах от лица квинси находились звериные жёлтые глаза, буравящие его пристальным взглядом.
-Что, маленький Урью, не ожидал такого поворота событий? – скалясь, спросило существо.
-Не ожидал. Убери от меня свои руки.
-Фи, как неприветливо! – Пустой склонился над его ухом, и в темноте Ишида услышал его скрипучий шёпот: - Я надеялся на более тёплый приём. Где же вся твоя страсть, квинси? Или ты больше не любишь Ичиго?
-Ты не Ичиго.
Только после этих слов Урью вдруг осознал, что действие зелья исчезло одновременно с появлением Пустого. Нельзя было сказать, что его совсем не беспокоила близость этого существа, но от сердца всё же отлегло. Страшно представить, что могло это нечто сделать с ним, будь он всё ещё под действием урахаровского «подарочка».
-Ты прав лишь частично, Урью, – руки Пустого сползли на его бёдра и слегка их погладили. – Я – не Ичиго, но я – его неотъемлемая часть. Хм… Какой ты худенький.
-Следи за своими руками, Пустой.
Урью прекрасно осознавал, что физически Ичиго сильнее его, поэтому вырываться смысла не было: попытка устроить драку могла привлечь нежелательное внимание жильцов, а это было недопустимо. Кроме того, в душе Ишиды теплилась надежда, что в любой момент Ичиго вернёт себе контроль над телом. Ему оставалось лишь огрызаться и ждать возвращения хозяина тела.
-А всё-таки жаль, что ты про меня уже знаешь, – лениво протянул Пустой, нащупывая в темноте застёжку рубашки квинси. Раздался характерный звук расстёгиваемой молнии. – Вот был бы сюрприз.
Конечно же, он знал. После приключений в Уэко Мундо Урахара заставил Ичиго рассказать друзьям о своей маленькой тайне. Для Урью новость оказалась всего лишь подтверждением его теории (не зря же в группе его считали самым проницательным).
-Где Ичиго? – пытаясь придать голосу как можно большей строгости, спросил квинси.
-Да кому он нужен?..
Урью почувствовал прикосновение холодных губ к своей шее. Ну уж нет, его такой поворот событий вовсе не устраивал. Нужно было срочно что-то предпринять.
«Чёртов Куросаки, какого чёрта ты не возвращаешься?».
-Где он сейчас? – повторил он вопрос.
Пустой полностью расстегнул его рубашку. От прикосновения холодных пальцев к груди Урью невольно вздрогнул.
Паника тонкими щупальцами начала обволакивать сознание. Он всеми силами пытался не поддаваться ей, но Ичиго всё не появлялся, а ситуация складывалась явно не в его пользу…
-Он там, где обычно нахожусь я, – неохотно пояснил Пустой. – Видит моими глазами, но не имеет возможности вмешаться в мои действия. Довольно дурацкая ситуация, не находишь?
-Почему он не прогоняет тебя? – Урью передёрнуло от отвращения, когда влажный язык прошёлся по его ключице.
-Ты действительно хочешь это знать? – Пустой засмеялся. Пальцы сомкнулись на ремне штанов квинси. – Ладно, если ты у нас такой любопытный, открою тебе один секрет. Если пообещаешь быть потом послушным мальчиком.
Хорошо, что в темноте Пустой не смог насладиться тенью страха, мелькнувшей в глазах Ишиды. Впрочем, юноша быстро совладал с собой.
«Я должен доверять Ичиго. Он не допустит, чтобы мне пришлось быть с этим существом «послушным мальчиком». Ведь не допустит?..».
«А почему же он до сих пор не вмешался?» – засомневалась какая-то часть его сознания.
«Вот это мы сейчас и узнаем».
-Ладно, – стиснув зубы, выдавил из себя Урью. – Давай свой секрет. Только сначала убери куда-нибудь свои руки.
-Не вижу в этом смысла…
-Руки!
Помедлив пару секунд, Пустой с притворным вздохом разочарования оставил в покое молнию на штанах Ишиды и переместил руки ему за спину, засунув большие пальцы за ремень. Урью хотел было возразить против такого «переселения народов», но потом передумал. Мало ли, куда он переложит свои шальные конечности в следующий раз? Пускай уж лучше так…
-Итак, Урью, слушай внимательно, я скажу это всего один раз, – начал Пустой, снова склонившись над его ухом. Квинси с удивлением обнаружил, что у него слегка подгибаются колени, настолько сильным был поток чужеродного рейацу, обволакивающего его тело. – Всё, о чём твой возлюбленный Ичиго боится думать, всё, что он гонит прочь из головы, от чего бежит – всё это соединяется во мне и образует мою… нет, не душу, но подобие души. Знаешь, я очень сильно отличаюсь от остальных пустых, с которыми тебе доводилось иметь дело, – хриплый смех во тьме резанул по ушам. – Я не человек, поэтому не могу создавать мысли и образы. Зато я обладаю способностью собирать то, что приходит мне из сознания Ичиго, и изучать таким образом его страхи, выискивать его слабые места. Как видишь, маленький квинси, я знаю его гораздо лучше, чем кто-либо из вас, его друзей. Я знаю, от каких образов его бросает в дрожь. Я знаю, чего он боится больше всего на свете. Мне известны его тайные желания, от которых он сам же и убегает. Одно из них – ты.
-Я?.. – Урью неверяще уставился в жёлтые огоньки глаз Пустого, во тьме казавшиеся особенно зловещими.
-Я не могу чувствовать того, чего никогда не чувствовал Ичиго, – пояснил он. – Мне не позволено вершить то, о чём он никогда не думал. Но всего лишь одна мысль… Одна ма-аленькая мыслишка, отброшенная им прочь и забытая… Какая же эта власть, какой подарок для меня!
Пустой разразился тихим торжествующим смехом.
-Кажется, я понимаю, – Урью по привычке нахмурился и взялся за анализ полученной информации. – Стало быть, ты – всего лишь хранилище всего отрицательного, что есть в Ичиго.
-Не совсем, – возразил Пустой. – Во мне изначально были заложены кое-какие мысли, но – увы! – никаких чувств. Всем этим меня обеспечивает Ичиго. Теперь тебе ясно, почему он не вмешивается в мои действия? Потому что я реализую то, на что сам он никогда в жизни не осмелился бы, – Пустой слегка поднял голову, и свет, тонкой полоской выбивающийся из-под двери, отразился в жёлтых глазах искрами чистого сумасшествия. – Я раскрыл тебе свой секрет, маленький квинси. Время платить.
Урью стиснул зубы так сильно, что заболела челюсть. Холодные пальцы по-хозяйски пробежались по его спине, затем огладили открытый живот и, наконец, вернулись к ремню брюк.
Когда же бесстыдный Пустой запустил свои руки под ткань, терпение Ишиды лопнуло.
Да какое право имеет какой-то безымянный монстр, будь он хоть сто раз частью Ичиго, вот так запросто его лапать?! И куда в это время смотрит хозяин тела?!
-Куросаки! – забыв о предосторожностях, во всю мощь лёгких закричал квинси. – Хватит уже филонить! Иди сюда, идиота кусок, и прогони своё животное к чёртовой матери!
В квартире послышались удивлённые голоса, затем звук отодвигаемых стульев и приближающиеся шаги.
Пустой застыл как вкопанный.
Несколько секунд ничего не происходило. Затем инородное, голодное рейацу прекратило свою атаку и принялось медленно отступать.
-Ах ты, чёрт… – как-то разочарованно простонало существо, подавшись назад.
Замена произошла меньше чем за секунду. Урью почувствовал, как тело рядом с ним заполняется знакомым, в этот момент – почти родным рейацу.
Чернота белков сменилась привычным цветом, устрашающая желтизна зрачков пропала. Теперь глаза снова были карими.
Открывшаяся входная дверь осветила лицо Ичиго – бледное, растерянное и испуганное.
В проёме показалась троица приглашённых.
-Эй, – опасливо спросила Хельга, – с вами всё в порядке?
Заметив, что прислонившийся к стене Урью практически раздет, девушка коротко ахнула и прикрыла рот ладошкой.
Такахиро внезапно заулыбался:
-Мальчики, не буяньте, а то бабульку разбудите! Она вам тогда точно жизни не даст.
-Ну, мы пошли назад. Там Такахиро нам стишки декламирует, – Рик решительно отпихнул любопытную морду пьяненького соседа и потянул его обратно в комнату. – Возвращайтесь, когда закончите.
Дверь снова захлопнулась.
Теперь Урью видел перед собой едва различимый в темноте силуэт Ичиго – человека, всего минуту назад бывшего кровожадным и абсолютно сумасшедшим монстром.
-Я… – Даже не видя перед собой его лица, квинси мог точно сказать, что тот сейчас хмурит брови, пытаясь правильно выразить свои мысли. – Прости меня.
Он протянул к нему руки, на ощупь отыскал замочек молнии на рубашке квинси и одним движением застегнул её до самого горла.
-Прости меня. Прости меня, – всё время повторял он, словно все другие слова разом испарились из его сознания.
-Куросаки.
-Прости меня… Прости…
Урью, недолго думая, применил самый действенный метод против истерики из ему известных. Ичиго почувствовал резкую боль в правой щеке, и только когда его голову отбросило в сторону, до Куросаки дошло: его только что наградили пощёчиной.
-Возьми себя в руки, – услышал он холодный голос квинси. – Пустой мне ничего не сделал. Ты же сам видел.
-Видел… В том-то и дело, что видел. И ничего не предпринял до тех пор, пока ты меня из ступора не вывел.
Урью вздохнул. Он мог представить себе сейчас выражение лица Ичиго: виноватое, раскаивающееся, полное злости на самого себя. Он ещё раз вздохнул, сделал шаг вперёд, обвил руками плечи Ичиго и прижал к себе.
-Это так на тебя похоже, Куросаки, – еле слышно произнёс он, стараясь сохранять спокойствие в голосе. – Казнить себя за все мировые беды. Дурак ты. Самый настоящий идиот.
Ичиго так крепко сжал его в объятиях, что стало трудно дышать. Рыжий шинигами подавленно молчал.
-Пойдём к гостям, а то они ещё невесть что о нас подумают, – полминуты спустя предложил квинси.
Ичиго угукнул в знак согласия и, немного помедлив, наконец-то отпустил его.
«Вот уж не думал, что Куросаки настолько сильно переживает по поводу этого пустого у него внутри, – думал Урью, отворяя входную дверь. – Он, бедняга, верно, перепугался в сто раз сильнее меня».
Такахиро уже спал, разложив у себя на пузе сборник стихотворений, выуженный с книжной полки. Брат и сестра спорили касательно каких-то бытовых вопросов. Завидев, однако, вернувшуюся «пропажу», они тут же прекратили бесполезную перепалку.
-Какие-то вы странные сегодня, – после внимательного осмотра парочки заключил Рик. – Мы, пожалуй, пойдём, а то родители, должно быть, уже переживают.
Хельга ткнула Такахиро в плечо.
-Эй, пьяница! Вставай и вали досыпать домой!
-М-м…
-Не смей меня игнорировать! Вставай, тебе говорят! Такахиро!
-Хр-р-р…
Наконец, общими усилиями вредного студента удалось растолкать и отправить в свою квартиру. Рик и Хельга поблагодарили хозяев за вечер и, не задавая лишних вопросов, тоже отправились к себе.
Урью закрыл за гостями дверь и только после этого позволил себе облегченно вздохнуть.
-Наконец-то тишина, – ухмыльнулся он, поворачивая ключ. – Наши соседи такие шумные.
Ичиго кивнул. Он стоял в прихожей, засунув руки в карманы джинсов, и внимательно смотрел на квинси. В голове крутились обрывки фраз, которые почему-то никак не хотели складываться во что-то осмысленное.
«Мне нужно рассказать ему обо всём».
«Ты никогда не был силён в разговорах на личные темы, Король, – подал голос Пустой. – По-моему, у меня получилось объяснить малышу квинси смысл происходящего вполне доходчиво. Он не дурак, до остального сам додумается».
«А ты какого хрена вообще высовываешься? – разозлился парень. – После того, что ты сделал!».
«Я? А что я? Мне кажется, я значительно помог вам разобраться в ваших запутанных отношениях. И сам удовольствие получил, кроме всего прочего. Так что все в выигрыше».
«Я тебе не верю. Ты преследуешь только собственные цели».
«Но надо же мне как-то развлекаться! Ха!».
«Из-за тебя я теперь даже не знаю, как ему в глаза смотреть!».
«Ой, можно подумать…».
-Куросаки.
Ичиго встрепенулся, поднял голову и встретился с холодным взглядом Ишиды.
-Хватит уже с ним разговаривать, лучше помоги мне с уборкой.
-А… – рыжий еле поймал свою челюсть, настолько его удивили эти слова. - А как ты догадался, что я только что?..
Урью наградил его своей обычной скептической улыбкой:
-У тебя всё на лице написано.
«Ух ты, а он действительно проницателен! – восхитился Пустой. – Эй, Король, передай ему мой комплимент!»
«Я тебе не почтальон. Пошёл к чёрту!».
«Ну что тебе стоит?».
«Заткнись».
- О чём он говорит? – Урью подошёл ближе, чтобы встретиться взглядом с Ичиго. – Куросаки, что он сейчас сказал?
Тот, помедлив немного, неохотно ответил:
-Сказал, ты очень проницательный.
«И ещё передай ему, что у него классная фигура! Если бы ты позволил мне ещё хоть разок поменяться местами, я бы ему показал…»
«Не буду я этого передавать, извращенец хренов!».
-Когда ты с ним разговариваешь, у тебя появляется характерное выражение на лице, – внезапно заговорил Урью. – Я его запомнил.
Под его пристальным взглядом Ичиго слегка смутился. Он понял, что сейчас самое время поговорить о произошедшем между ними за эти дни. Нужно было всё объяснить, но – чёрт возьми! – когда дело касалось выражения чувств, ему словно кто язык отсекал.
-Послушай, Ишида, я…
«А что «я»? Что я должен сказать? Что запутался и не могу понять, что со мной происходит? Что с нами происходит! Я хотел бы объяснить тебе, почему так долго прятал свои истинные чувства к тебе, но даже не могу закончить предложения! Я безнадёжен».
Квинси сделал ход первым. Сократив расстояние между ними, он взял Ичиго за подбородок, повернул его лицо к себе и на несколько секунд сильно прижался к его губам своими. Затем он отстранился и серьёзно посмотрел прямо в удивлённые карие глаза:
-Называй меня по имени. – Заметив не проходящее удивление на лице шинигами, он ухмыльнулся: – Ты всегда был тугодумом. Мы поговорим завтра, Куросаки. Иди в душ, я и сам справлюсь с уборкой.
С этими словами он направился в гостиную, оставив Ичиго одного.
«Знаешь, Король, мне он начинает нравиться всё больше и больше, - задумчиво вставил свою реплику Пустой. – Внешность, как у девчонки, а характер – о-го-го. Определённо, мне он нравится».
Ичиго не нашёлся с ответом. Всё, о чём он думал в данный момент, Пустой и так уже озвучил.
«Вот только нелогичный он какой-то, - продолжал умничать желтоглазый. – Попросил себя называть по имени, а сам тебя Куросаки величает. Ещё бы «сан» добавил».
Шинигами устало вздохнул и почесал затылок. Ему срочно нужно было отдохнуть – слишком многое сегодня произошло. Поэтому он последовал совету квинси и отправился мыться.
Когда же спустя двадцать минут он вышел из ванной, вытирая на ходу влажные волосы полотенцем, вся посуда была уже убрана и перемыта. Урью как раз снимал скатерть со стола.
-Рюукен звонил, – совершенно будничным тоном сообщил он, даже не прекращая своих действий. – Настоял, что нам всем нужно поговорить. Они с твоим отцом приглашают нас к ним завтра на ужин. Я согласился.
-Сог… Погоди, зачем?!
-Потому что мне нужно кое-что проверить, – Урью сложил скатерть и положил на полочку. – Если моё предположение окажется верным, значит… В общем, это долго объяснять, завтра всё и обсудим. А пока найди и развяжи Кона.
-Ах, да, я и забыл о нём, – Ичиго улыбнулся, представив себе разъярённую плюшевую мордаху со злющими глазами-бусинками. – Интересно, что он мне на это всё выскажет?
-А ты пригрози ему местью квинси в виде очень острой иголки в одно место, если будет сильно орать, – невозмутимо предложил Урью. – Надеюсь, к тому времени, когда я вымоюсь, вы с ним разберётесь.
Ичиго проводил взглядом фигуру выходящего из комнаты квинси.
«Что ж, пора навестить плюшевую ошибку природы», – напомнил Пустой.
«Да, к сожалению».
«А квинси в ванной – это, наверное, очень мило. Может, напроситься спинку ему потереть?».
«ЗАТКНИСЬ! Я иду освобождать Кона!».
«Не заводись, Король, нервы у тебя и так не в порядке».
Ичиго проигнорировал поучительную фразу своего Альтер-эго и принялся вспоминать, куда же он запихнул это противное животное.
Кон, найденный десять минут спустя под кроватью квинси, после освобождения визжал так громко и противно, что его хозяин почти поддался соблазну последовать совету «добренького» Пустого и вышвырнуть его из квартиры прочь. Но доброе начало в нём всё же победило, поэтому Кону попросту заткнули рот мотком ниток и во второй раз за сегодняшний день закрыли в шкафу. Проделав всё это, Ичиго со спокойной душой выключил в гостиной свет, улёгся на диван и приготовился спать.
Будучи уже в состоянии полудрёмы, он услышал, как дверь ванной открылась. Через некоторое время в комнате показалась фигура квинси в спальной рубашке (конечно же, белой с характерными крестами).
-Куросаки, спишь? – услышал он его шёпот в темноте.
Отвечать почему-то не захотелось.
«Пускай думает, что я уже заснул».
Шинигами чуть приоткрыл один глаз, чтобы видеть передвижения Урью. Тот подошёл к дивану, на котором он спал, и устроился рядышком на полу.
Ичиго старался дышать ровно, имитируя дыхание спящего человека. Не хватало ещё, чтобы наблюдательный квинси его раскусил.
-Спишь, – утвердительно произнёс Урью. Посомневавшись немного, он всё же протянул руку и осторожно погладил голое плечо Ичиго, выглядывающее из-под одеяла. – Знаешь, я думал, что не подвластен всей этой романтической чепухе. Но с тобой всё иначе. С твоим появлением моя жизнь вообще перевернулась с ног на голову. Видишь, каким я стал сентиментальным? Самому противно.
Ичиго еле хватало терпения поддерживать ровное дыхание.
«Слушай, Король, это же редчайшая в мире вещь! – обрадовался Пустой. – Квинси откровенничает с шинигами!».
Урью легонько взъерошил чуть влажные рыжие волосы Ичиго.
-Не понимаю, как получилось, что я влюбился. Просто однажды понял это – и всё. Но тогда я тешил себя надеждой, что причиной странного влечения является твоя огромная духовная сила, твоя непохожесть на всех остальных. Думал, это пройдёт, как прошла любовь Иноуэ. Но вот уже третий год я не могу выбросить тебя из головы. Это раздражает.
Урью придвинулся ближе и положил на его щёки обе ладони:
-Скажу тебе даже больше, Куросаки. Это сводит меня с ума. Почему именно ты? Тот, кого я, не зная, ненавидел. Тот, с кем поклялся не иметь никаких дел. Я уже давно смирился со своим безответным положением, но тут всё рухнуло. Сначала зелье, выворачивающее мою душу наизнанку, потом ты целуешь меня на крыше, затем Пустой, мелющий какую-то чепуху о твоих тайных чувствах… Ичиго, что с нами происходит?
Так захотелось ответить! Открыть глаза, встретиться взглядами, заменить все слова поцелуем, могущим выразить чувства гораздо проще и правильнее, чем сотни слов.
«Что же тебя останавливает?» - поинтересовался Пустой.
Ичиго грустно засмеялся про себя.
«Если я выдам себя сейчас, он так разозлится, что убьёт меня, даже не посмотрев на мою молодость. Лучше не будить в нём зверя. Я ему завтра отвечу».
Урью склонился над его лицом.
-Что нам делать? – послышался его дрожащий шёпот. – Я больше так не могу.
«Ичиго, сделай что-нибудь! – взвился Пустой. – Мальчик страдает, а ты лежишь, как бесчувственная дубина!».
«Заткнись и не мешай мне изображать спящего», – отрезал тот.
Квинси, похоже, уже взял себя в руки. Он отстранился и осторожно поднялся с дивана.
Ичиго услышал в темноте его обычный бесстрастный голос:
-Спокойной ночи, Куросаки.
Осторожные шаги, открывается и закрывается дверь – и вот лежащий на диване юноша почувствовал, что остался в одиночестве. Впрочем, не совсем в одиночестве.
«Эх, ушёл, – расстроено протянул Пустой и вздохнул. – Да уж, Король, ты так красиво не скажешь. У тебя язык не из того места растёт. Эй, ты слушаешь вообще?».
Ичиго не отвечал. Он снова и снова прокручивал в голове вопрос, который задал ему Урью.
«Что же нам делать?».
«Вот он, значит, какой, без этой своей маски безразличия ко всем и вся на свете, – думал он. – Хм, странный он всё-таки, этот Ишида. Наверное, ему гордость квинси мешала всё мне в лицо высказать».
«А ты разве не удивлён вообще услышать от него такое?» – задал вопрос Пустой.
«Конечно, удивлён. Этот парень вообще полон сюрпризов».
«Да уж, и не поспоришь».
Пустой ещё долго рассуждал на предмет Ишиды, но Ичиго сначала слушал вполуха, а потом и вовсе перестал обращать внимание на его болтовню. Он даже не заметил, как погрузился в глубокий сон.

Той ночью Урью ещё долго ворочался в кровати, пытаясь заснуть. Мешали три вещи: жалобно скребущийся в дверцу шкафа Кон, мысли о несделанном на завтра домашнем задании и та его выходка со спящим Куросаки.
«И зачем я только это сделал? – терзался несчастный квинси, в очередной раз переворачиваясь на другой бок. – Можно подумать, от того, что я ему всё высказал, что-то изменилось. Он же спал, как сурок! Какой был в этом смысл?.. Хотя нет, смысл всё же был. Стало немного легче. Говорят ведь, если озвучить проблему, она перестанет казаться такой уж неразрешимой».
Однако на душе всё равно было тревожно. Им с Ичиго обязательно нужно поговорить завтра, вот только как правильно выразить то, что он чувствовал?
Ненависть, признание, тайное восхищение, со временем переросшее во влюблённость, которая, в свою очередь, превратилась в любовь. Затем любовь была задушена и за неимением надежды на взаимность похоронена в недрах души гордого квинси. Но если верить словам Пустого… Получается, взаимность могла быть?
«Тогда почему я никогда не замечал ничего подобного? – задал себе справедливый вопрос Урью. – Он всегда относился ко мне, как к одному из своих друзей. Заботился, как обо всех остальных. Когда я попадал в передряги, он без вопросов предлагал руку помощи (другое дело, что я не всегда её принимал). Но никогда у меня не возникало чувство, будто он испытывает ко мне какие-либо особые чувства».
Эта мысль надолго поставила парня в тупик. Он даже не поленился встать, включить свет, открыть шкаф и пригрозить Кону отрезать лапу, если тот не прекратит скрестись, – и всё ради того, чтобы ничто не отвлекало его от размышлений.
После наступления абсолютной тишины решение пришло само собой.
«Может быть, он такой же, как и я? Ведь, если подумать, я тоже все эти годы старательно скрывал свои чувства к нему, и, я уверен, ни у кого из наших друзей не возникло ощущения, будто он для меня значит нечто большее, чем просто друг. Даже проницательная Иноуэ не догадывалась… Хм, если размышлять подобным образом, всё встаёт на свои места. Я нравился Куросаки раньше, но он, как и я, испугался и отрёкся от собственных чувств».
Урью снова перевернулся на другой бок и неожиданно для себя легко улыбнулся:
-Дурак ты, Куросаки…

Глава 7

-Куросаки, ты дурак.
-Это почему же, Рюу-чан?
-Не называй меня так, иначе не досчитаешься зубов во рту - это во-первых, – Рюукен преспокойно перевернул страничку газеты. – А во-вторых, кто так кофе заваривает?
Ишшин задумчиво покрутил перед собой кастрюльку:
-А что не так?
-Кофе заваривается в специальной джезве, а кофейные зёрна нужно вначале смолоть, – холодно пояснил седовласый доктор, после чего совершенно иным тоном обратился к дочери своего непутёвого возлюбленного: – Юзу, милая, почему ты не научила своего папу таким простым вещам?
Девочка улыбнулась и слегка покраснела:
-Прости, дядюшка Рюукен, но в нашем доме кофе не пьют, а папа знает, что ты – его любитель, вот и попросил меня вчера купить немного. Хотел сделать тебе приятное.
Рюукен перевёл взгляд на «мужа»:
-Это правда?
-Конечно! – Ишшин обескураживающе улыбнулся, почесывая затылок.
Ишида-старший побеждённо вздохнул и поправил очки на переносице:
-Ладно, так и быть, на сей раз прощаю.
На кухню, зевая и потягиваясь, зашла Карин.
-Всем доброго утречка, – сонно заявила девушка, плюхаясь на стул. – О, старик у плиты. Рюукен, вы что, поспорили, получится ли у него зажечь конфорку и не обжечься?
-Нет, просто у твоего папы сегодня день причуд, – ответил доктор, наливая ей молоко в стакан. – Кстати, девочки, вы ведь не забыли, что сегодня у нас гости?
-Да какие это гости? – справившись с зевком, сказала Карин. – Это ж наши.
-Я не могу поверить, что вам наконец-то удалось их уговорить! – Юзу подошла к отцу и забрала у него пакет с кофейными зёрнами. – Папа, для того, чтобы их перемолоть, нужна кофемолка. Я сегодня куплю.
-В этом нет нужды, Юзу, – возразил Рюукен, не отрываясь от прочтения статьи, – я сегодня после работы зайду к себе и заберу.
-Кстати, Рюукен, – вспомнила Карин, – я хотела поговорить с тобой по поводу этой квартиры. Раз уж ты теперь живёшь с нами, может, я смогла бы после поступления в университет переселиться туда? Всё равно она пустая стоит.
Ишшин состроил страдальческую мину:
-Карин, доченька! Не разбивай наши с Рюу-чаном радужные мечты о большой счастливой семье! Сначала Ичиго, а теперь ещё и ты!.. Нет, мы этого не допустим, правда, Рюу-чан?
-Не имею ничего против, – Рюукен зажёг сигарету и неторопливо затянулся. – Если девочка считает, что ей лучше без семьи, пускай переезжает.
-Нет! Папочка этого не допустит! Юзу, скажи своё веское сестринское слово!
Девочка смущённо улыбнулась и ответила:
-А что, если она захочет жить с молодым человеком?..
-Пускай приводит его сюда! Места хватит! – твёрдо стоял на своём «Отец года».
-Куросаки, выпусти ты, наконец, их из-под своего крыла, – заявил Рюукен. – Девочки уже взрослые. Кроме того, Ичиго ты отпустил.
-Ха, с этим парнем у меня выбора не было! Он просто взял и ушёл! – Ишшин подбоченился и скорчил героическую гримасу на лице. – Но я спасу своих лапушек от пагубных мыслей оторваться от семьи!
-Господи, он опять, – Карин умоляюще посмотрела на Рюукена. – Пожалуйста, заткни его.
Доктор утвердительно кивнул и обратился к неугомонному папаше:
-Слушай, Куросаки, или ты сейчас затыкаешься, или я сегодня ночую у себя в квартире.
Слова на Ишшина подействовали магически: боевое выражение лица сменилось жалостливым, а поза из уверенной трансформировалась в просящую.
-Рюу-чан, ты же обещал никогда меня не бросать!
-А ты обещал не быть таким полудурком, – нашёлся с ответом Рюукен.
Карин, закончившая с завтраком, поднялась со стола и собралась уходить:
-Я иду одеваться. Рюукен, а ты, ежели чего, не стесняйся, вмажь ему в морду хорошенько, чтобы знал!
-Ой, мне тоже пора в школу! – взвизгнула опомнившаяся Юзу и умчалась прочь из кухни.
Двое мужчин остались наедине.
Рюукен усмехнулся:
-Тебе ещё не надоело изображать перед ними кретина?
Карие глаза Ишшина смягчили свой взор при мысли о дочерях:
-Как видишь, за много лет я отлично научился это делать, – он сделал шаг вперёд и вырвал из рук у квинси сигарету. – Сколько можно курить? У тебя даже волосы табаком пахнут.
-А тебе это разве так сильно мешает? – Рюукен попытался вернуть свою палочку-вонялочку, но шинигами оказался проворнее. – Или самому тоже порой хочется затянуться разок-другой?
-Я не такой слабак, как ты думаешь.
Ишшин мягко улыбнулся и вручил Ишиде его сигарету:
-На, травись на здоровье.
-Сострил. Смешно. Всё, Куросаки, я пошёл на работу.
Рюукен даже не понял, как оказался в крепких объятиях шинигами - настолько быстро тот передвигался. Ишшин повернул его лицо к себе и коротко поцеловал.
-Удачного дня, Рюу-чан.
-Я тебя когда-нибудь убью, если будешь продолжать меня так называть, – беззлобно огрызнулся квинси.
-Ты ещё с университета грозишься, – Ишшин улыбнулся и чмокнул напоследок любимого в нос.
-А вот за это ты точно умрёшь не своей смертью, – голос Рюукена приобрёл опасные нотки.
-Это ты говоришь шинигами, Квинси-кун?
«Квинси-кун», не найдясь с ответом, лишь раздражённо фыркнул и вырвался из объятий.
-Не говори таких вещей в доме, девочки могут услышать.
Ишшин лишь беззаботно пожал плечами.
-Всё-таки дурак есть дурак, – заключил Ишида, застёгивая пиджак. – Если бы не Киске и его тупая шутка тогда…
-Мы не были бы так счастливы! – закончил за него шинигами.
-У меня не было бы столько проблем, как сейчас, – Рюукен затушил сигарету и посмотрел на себя в зеркало. – Не забудь про сегодняшний вечер.
-Помню-помню.
-И не смей говорить им лишнего.
-Угу.
-Веди себя прилично.
-Да-да, хорошо.
-Не наседай на них с тупыми вопросами.
-Помню, ты уже говорил.
Рюукен проверил содержимое портфеля, похлопал по карману, удостоверяясь, что мобильный на месте, и направился к выходу.
-Ах, да, вот ещё что, Куросаки…
-Да помню я, помню! Ты уже сто раз меня инструктировал! – внезапно взорвался Ишшин. – Прекрати повторять одно и то же, а то стану называть тебя «дорогая»!
Рюукен застыл, так и не дотянувшись до дверной ручки.
-Только попробуй, Куросаки. Вторую группу инвалидности тебе гарантирую.
-Я тебя тоже люблю, – с улыбкой ответил Ишшин, с нескрываемым удовольствием прислушиваясь к звуку удаляющихся шагов за закрытой дверью. Дразнить Рюукена так забавно!

***
-Как ты думаешь, Карин, у Ичиго с Урью-нии-саном такие же отношения, как и у папы с дядюшкой Рюукеном?
Карин сделала вид, будто задумалась над вопросом.
-Если не такие же, то очень к ним близкие. А что?
Юзу передёрнула плечами и опустила голову, смотря под ноги:
-Просто я подумала… Странная у нас немного семья получается.
-Да, с этим не поспоришь, – девушка поправила бейсболку на голове и ухмыльнулась. – А знаешь, я даже рада, что всё так сложилось.
-Почему?
-Просто если бы только старик жил с мужчиной, Ичиго ни за что бы его не простил. А теперь он сам в точно такой же ситуации. Это немного собьёт с него спесь.
Юзу понимающе кивнула, хотя на самом деле не совсем уразумела, что пыталась сказать ей сестра.
-А что ты думаешь об Урью-нии-сане?
Карин мягко улыбнулась:
-Он очень хороший парень. Кроме того, мне кажется, как раз он лучше всех подходит нашему Ичиго.
-Это потому, что он аккуратный и умный?
-Не только, – Карин помедлила, подбирая нужные слова. – Ичиго нужен тот, кто не будет просто слепо любить его, одобряя все его действия, - как правильные, так и неправильные. Ему нужен кто-то, кто смог бы откровенно высказать своё мнение, покритиковать, когда нужно, или удержать от опрометчивого поступка… Надавать по его дурной рыжей башке, в конце концов.
-А-а, – понимающе протянула Юзу.
-Кроме того, – хитро прищурилась черноволосая девушка, – Ичиго совершенно не дружит с кухней. А вот у Урью с этим всё в порядке.
Девочки захихикали, вспомнив редкие попытки их брата приготовить что-нибудь съедобное. До сих пор ни одна из них успехом не увенчалась.
«А повезло всё-таки Ичиго, – думала Карин, приближаясь к школе. – Мне бы тоже такой парень не помешал».

***
-Я никому не нужен. Совершенно никому. Я лишний в этом мире.
Ичиго приоткрыл один глаз.
«Кто там бухтит? Ты, что ли?»
«А что сразу я-то? – беззлобно огрызнулся Пустой. – Я вообще молчал».
«Кто тебя знает? Я вчера под твоё бормотание, как бабульки под радио, заснул».
«Вот спасибо тебе за сравнение!».
-Никто меня не любит, никто не приголубит.
Ичиго нахмурился. Вставать было лень, но бухтение реально доставало.
«Та-ак, а кто же это может быть? Не Ишида точно. Выбор у нас маленький, так что остаётся только…»
-Кон! А ну заткнись, спать мешаешь!
Плюшевый лев с перепугу чуть не свалился с подоконника, на котором уже около часа сидел, с тоской поглядывая на улицу.
Ичиго открыл глаза и поднялся с постели. Этот дуралей всё равно отбил всякую охоту спать.
-Ичиго! – Кон подпрыгнул и от волнения принялся пританцовывать на месте. – Слушай, друг Ичиго, ты ведь не скажешь этому квинси, что я тебя разбудил? Не скажешь?
Парень рассеянно почесал затылок, пытаясь спросонья сообразить, что от него хотят.
-А какое ему до этого дело?
-Ну-у, - помялся Кон, переступая с лапы на лапу, - просто он под страхом вечного заключения в шкафу запретил тебя будить. Я всё это время вёл себя тихо, честное слово! Но внезапно так тоскливо стало, что я не выдержал и принялся говорить сам с собой, а у тебя, оказывается, сон чуткий… Не говори ему, а?
Ичиго раздражённо зыркнул на умоляющую рожу плюшевого придурка:
-Если заткнёшься – не скажу. Хотя с какой радости ему так обо мне беспокоиться?.. Подожди, а сам-то Ишида где?
Кон скорчил гримасу и указал лапой на клочок бумаги, лежащий возле подушки Ичиго:
-Вот, накалякал тебе записку и ушёл куда-то. Какое мне до этого садиста дело?
Ичиго быстро пробежал взглядом послание:
«Мне нужно кое-куда сходить, постараюсь вернуться к 11-ти. Сегодня в школу не пойдём, всё равно уроки не сделали. Оставайся здесь. Если Кон тебя разбудит – возьми у меня на полочке ножницы и отрежь ему что-нибудь (на твоё усмотрение). Если он и дальше собирается жить с нами, эту тварь нужно приструнить.
Урью.
P.S.: рядом найдёшь дубликат ключей, они твои».
Под листочком действительно обнаружился ключ с брелком в виде креста квинси.
Ичиго улыбнулся, обратив внимание на аккуратные иероглифы письма. По почерку можно было безошибочно определить характер человека. Вот у Рукии, например, не почерк, а набор каракуль, который, наверное, разобрать способен только Ренджи, у которого с этим делом ещё печальнее.
«Смотри-ка, он именем подписался, - заметил Пустой. – Видимо, хочет этим намекнуть, что не забыл о вчерашнем».
«Слушай, уж ты бы о вчерашнем молчал! – возмутился Ичиго, кладя записку на место. – Свинья эдакая, извращенец!».
«Я – это ты, Король, так что хорошенько думай, прежде чем меня обзывать», - усмехнулся Пустой.
Ичиго не спеша оделся, позавтракал оладьями, оставленными для него на столе заботливым квинси, попрепирался с Коном, повалялся на диване без дела, периодически лениво переругиваясь с Пустым, а когда стрелки на его часах встретились на цифре 12, наконец-то задумался, куда же пропал его сожитель.
-Лучше б он и не возвращался, - угадав его мысли, жалобно завыл Кон. – Я боюсь его рук, как огня: если он задумает мне рот, например, зашить, или другое место…. Он ведь может! Ичиго, и почему ты именно к нему переехал? Пожил бы у того громилы-мексиканца!
-Неа, - ответил парень. – Он с Иноуэ встречается, не хочу им мешать. Только никому не говори, они попросили меня об этом пока помалкивать (уж не знаю, почему).
-Ладно, громила отпадает, - печально вздохнул львёнок. – Тогда можно было бы напроситься к сумасшедшему любителю панамок, Урахаре. Он хоть и страшный, но всё-таки у него сейчас живёт Рукия-нэ-сан. Как я хочу её увидеть!
-Ну уж нет, только не к нему. Ты забыл, что у него ещё один квартирант, кроме твоей обожаемой Кучики? Мы с Ренджи в одном доме не ужились бы, поверь мне на слово. Кроме того…
-Кроме того что? – перебил его Кон. – По мне так уж лучше этот красноволосый бугай, чем злостный садист, да ещё и очкарик!
-Между прочим, у него совершенно незначительная близорукость, носить очки ему не обязательно, - неизвестно к чему вставил Ичиго. – Уж не знаю, для чего он их на носу всё время таскает. Может, для пущей важности?
«Дурак ты, Король, - не удержался от реплики Пустой. – Он же лучник! Для него идеальное зрение – всё равно, что для тебя – твой меч».
«Ну и надевал бы их только на время битвы!» - не сдавался Ичиго.
«По-твоему, у него в дневничке на неделю вперёд распланировано, когда и с кем ему предстоит сражаться? Тебе голова дана на что? Шапку носить?».
Куросаки сделал вид, что не расслышал наглого замечания, и вернулся к допросу Кона.
-Он точно не говорил, куда направляется?
Львёнок разозлился:
-Слушай, да я его боюсь ещё больше, чем твоей сестры! Можно подумать, я бы с ним заводил дружеские беседы с утра пораньше! Он меня утром выпустил из шкафа, проинструктировал по поводу тебя, собрался и ушёл!
Наоравшись вдоволь, Кон отвернулся от бесчувственного хозяина и принялся считать голубей на перилах балкона.
«Что же мне делать? – тем временем думал Ичиго. – Времени до встречи с отцом ещё много, а больше мне и заняться-то нечем. Хотелось бы поговорить с кем-то по поводу вчерашнего, посоветоваться. Было бы хорошо услышать мнение Рукии, у неё хоть и нет чувства юмора, зато здравого смысла не занимать. Но после того, что они с Ренджи натворили…»
«Поговори со мной! – снова оживился Пустой. – Я отличный собеседник!».
«Пойду к Рукии», - тут же решил Ичиго и поднялся с дивана.
В подъезде ему случайно встретился Такахиро, как раз возвращающийся с занятий в университете.
-О, Ичиго! – студент сделал ему знак притормозить. – Слушай, приятель, Урью дома?
-Нет, ушёл куда-то.
Ичиго закрыл дверь.
Такахиро почему-то расстроился.
-Чёрт, мне он очень нужен.
-А зачем это?
Парень достал из кармана сигарету и усмехнулся:
-Что, уже ревнуешь, Ромео?
-Пошёл к чёрту, - беззлобно брякнул Ичиго.
-Ладно-ладно, не переживай, не нужен мне твой мальчик, - со смехом заверил его Такахиро. – Дело в том, что его отец меня сегодня из аудитории выгнал за хихиканье, да ещё и пригрозил незачётом, вот я и подумал…
-Что? Ишида Рюукен преподаёт?!! – Ичиго настолько обескуражила новость, что он даже не обратил внимания на старушечье покашливание, доносящиеся из приоткрытой двери 12-ой квартиры (кто бы сомневался?).
Студент-медик пожал плечами:
-Ты что, не знал? Его пригласили специально для прочтения курса современной медицины для нас, фармацевтов. Ну, это всё неважно. Передай Урью, пусть ко мне зайдёт, когда вернётся, лады?
-Если ты надеешься, что он замолвит за тебя словечко, то сильно ошибаешься, - поспешил заверить его Куросаки. – Они не в самых лучших отношениях.
-Да знаю я, - отмахнулся Такахиро, - но попытка не пытка, верно ведь?
-Я тебя предупредил. Всё, мне пора, пока.
Ичиго быстренько спустился по лестнице и вышел на улицу.

***
Идея сходить к Урахаре пришла ему в голову только утром. Проснулся он непривычно рано, поэтому, приготовив себе и всё ещё сладко дрыхнущему Куросаки завтрак, за неимением других дел начал размышлять об их с Ичиго ситуации. Невольно в голову пришла мысль: зачем Панамке понадобилось поить его каким-то там приворотным зельем? Даже если Урахара вёл себя порой как полный придурок, на самом деле таковым он не являлся, а стало быть, преследовал какие-то тайные цели. Но какие?..
Кстати, нужно было разобраться вот ещё с чем: почему зелье прекратило действовать, когда Ичиго сменил Пустой? Ведь технически это всё ещё был он.
А почему его самочувствие улучшается, когда Ичиго отвечает ему взаимностью? Как же работает эта урахаровская штучка?
Урью не терпел, когда чего-то не знал или не понимал. Поэтому, взглянув на часы и рассудив, что уроки они с Ичиго уже не успеют сделать, даже если он его сейчас разбудит, черкнул Куросаки записку, предварительно отыскав в шкафу дубликат ключей, пригрозил Кону, чтобы не шумел, и отправился в магазинчик для получения ответов на возникшие вопросы.
По пути два и два сложились в его голове сами собой, поэтому от Урахары ему нужны были всего лишь подтверждения собственных догадок.
Около часа Урью пришлось провести в компании Уруру, которая, заявив, что хозяин ещё спит, уговорила его на партию в го. Хотя игроком Квинси был сильным, девчонке каким-то образом удалось обскакать его на целых пол-моку. Затем она неизвестно для чего принялась рассказывать ему какую-то чушь про несчастного Ренджи, которого якобы отшила в Сейретее его возлюбленная, имени которой, однако, никто не знал.
-Бедный, бедный Абараи-кун, - вздыхала сердобольная девочка, едва не плача от переполняющего её душу сочувствия к незадачливому лейтенанту, - он так страдает!
Парень из вежливости слушал все её ахи-вздохи, тайком поглядывая на часы и сетуя на неудачу. Какое ему, чёрт возьми, дело до Абараи?
Когда же наконец-то появился Панамка-сан с утренней чашкой чая в руке, Урью был так рад сменить собеседника, что даже не обратил внимания на ехидные шуточки-прибауточки хозяина. Всё, лишь бы не слышать больше имени красноволосого шинигами!
-Итак, Квинси-кун, - устроившись поудобнее на стуле, улыбнулся Киске, - что привело тебя ко мне в столь ранний час?
Урью посмотрел на часы, убедившись, что час не такой уж и ранний, затем раздражённо взглянул на игнорирующую его кошку, сидящую на диване (хоть бы поздоровалась!) и пояснил:
-Просто расскажите мне, как именно работает ваше зелье.
Кошка хихикнула, но когда квинси метнул в неё убийственный взгляд, тут же отвернулась с видом полнейшей невинности.
-Хм, однако мне повезло, что ты пришёл без этого рыжего демона, - хохотнул в веер Урахара. – Он бы и говорить со мной не стал – тут же достал бы свой большо-ой страшный меч. Хорошо, что хотя бы ты не зол на меня и хочешь всего лишь поговорить…
-Разве я говорил, что не зол? – вставил Урью, сузив глаза. – Из-за вас мне пришлось пережить столько ужасных моментов! Но, как видите, я держу себя в руках. И, между прочим, Урахара-сан, не забывайте: у меня нет меча, но зато есть лук с очень острыми стрелами. Так что поторопитесь с вашим рассказом, не медлите.
Урахара обменялся с кошкой задорными взглядами, после чего внезапно посерьёзнел (даже головной убор свой отложил в сторону).
-Понимаешь, многоуважаемый Квинси-кун, тут всё не так просто, как кажется.
-Очень умная и, главное, глубокомысленная фраза у вас вышла, - не вытерпел и вставил Урью. – Говорите по делу.
Киске хмыкнул, снова переглянулся с кошкой и на этот раз заговорил действительно серьёзно:
-Я назвал его «Коварное зелье». В чём именно заключается коварство, сейчас объясню. Даже я, его создатель, не могу сказать, как именно оно подействует на человека.
Урью кивнул - первая из его догадок оказалась верной.
Урахара продолжал:
-Зелье заставляет человека реализовывать самые тайные, наиболее тщательно скрываемые мысли. Если подопытный… то есть, человек сопротивляется, зелье ударяет по его здоровью: начинает болеть и кружиться голова, появляется дрожь в теле, тошнота в горле.
-Это я и без вас знаю, - холодно заметил квинси, поправляя очки.
-Да-да, конечно, - легкомысленно отмахнулся от него хозяин лавки. – Так вот, касательно зелья. Оно не является возбудителем или чем-нибудь подобным, поверь мне на слово, пожалуйста. Таких гадких вещей я бы ни за что не создал.
Кошка снова хихикнула, но собеседники на неё внимания не обратили.
-Если бы ты был более распущенным, то, верно, попытался бы уже изнасиловать нашего бедного рыжего шинигами, – Урахара состроил на лице печальное выражение, квинси, однако, не обманувшее. – Но ты у нас мальчик скромный, поэтому ограничился вещами поприличнее.
Урью никак не прокомментировал эти слова, молча благодаря Господа Бога за своё хорошее воспитание. Вот бы этот торгаш посмеялся, будь его фантазии на тему Ичиго пооткровеннее…
-Угостив тебя моим изобретением, я преследовал несколько целей, - признался Урахара. – Первая – пронаблюдать за результатами, выявляя возможные побочные эффекты (таковых обнаружено не было). Вторая – проверить моё предположение касательно твоих чувств к Куросаки Ичиго.
На этом месте Урью отвёл взгляд в сторону, чтобы не видеть ехидной ухмылочки, появившейся на физиономии нахального любителя странных головных уборов.
-И третья – помочь Ичиго наладить контакт с Пустым.
-Что? При чём здесь это? – удивился Ишида.
Киске удовлетворённо улыбнулся: ему всё-таки удалось стереть с лица квинси заносчивое выражение.
-Ичиго никак не хотел признавать, что Пустой – часть его самого, - пояснил он. – И это мешало ему полностью использовать его силу. Во время битвы в Уэко Мундо ему удалось выкачать из себя максимум, но это произошло лишь благодаря стрессу в чрезвычайной ситуации. В мирный же период всё по-другому. Так как серьёзных врагов после Айзена на горизонте ещё не появилось, Ичиго расслабился и остановился в своём развитии. А что такое остановка?
Урью сам удивился, как всё было просто, когда давал ответ на вопрос:
-Отсутствие развития. Деградация.
-Вот именно. Я боялся, что он расслабится настолько, что позабудет, как контролировать Пустого, а ведь это важно. А результат – вчерашняя история с вышвыриванием Ичиго из собственного тела.
Урью не выказал своего удивления осведомлённостью Урахары. В конце концов, все знали, с каким удовольствием он суёт свой нос в чужие дела.
-Ичиго нужно научиться общаться с Пустым внутри него, по возможности сдружиться. Нет, соперниками они останутся навсегда, тут вопрос в другом. Если они будут чаще общаться, Пустой в конечном счёте должен начать перенимать у Ичиго не только отрицательные его мысли и черты характера, но и положительные. И тогда совмещение их сил станет для Ичиго чем-то вроде поддержки союзника, а не кражей инородной энергии, которую он не понимает и не признаёт как собственную. Ичиго может стать ещё сильнее. Такова, по крайней мере, моя теория.
Урью задумался над перспективой, которую обрисовал ему Урахара. Стало быть, Пустой сможет стать для Ичиго союзником, который не ударит в спину при первом же удобном случае? Как такое возможно? Пустой – не человек, а существо, желающее одного – разрушения. О чём же толкует этот сумасшедший изобретатель?..
-Понимаю твои сомнения, Ишида-кун, - закивал Киске и снова начал кривляться, изображая на лице скорбь. – Я и сам ещё не уверен, действительно ли всё сработает так, как я предполагаю. Но попробовать всё же стоит, не находишь?
Урью всерьёз задумался.
-У вас всегда и всё многослойно, - протянул он, анализируя всё услышанное. – Столько целей сразу…
-Да, я такой, - расплылся в улыбке Урахара. – Я даже слойки больше всех остальных булочек уважаю.
-Скажите мне вот ещё что, - спросил Урью, слегка склонив голову набок, - на скольких вы это ваше изобретение уже тестировали?
-Из людей у меня было всего трое, не считая тебя, - без запинки ответил Панамка-сан, хихикнув в веер. – С одним из них ты, между прочим, хорошо знаком, Квинси-кун.
Ишида почувствовал, как кровь отхлынула от лица:
-Погодите. Не хотите ли вы сказать, что?..
-Да! – не дослушав, радостно завопил Киске. – Какой ты умненький! Прямо как папенька!
-Так, значит, вот почему вы были уверены, что зелье подействует на меня, человека с высоким уровнем духовной энергии? – угрожающе сузил глаза Урью. – Вы просто знали, что с Рюукеном всё прошло гладко, поэтому и преспокойно подлили его мне!
Урахара согласно закивал, даже не собираясь ничего отрицать.
Юноша заставил себя успокоиться. Так вот, значит, каким образом Рюукен начал встречаться с отцом Куросаки! И тут без этого любопытного не обошлось!
-Но та история с вашими отцами была давно, когда они оба ещё в университете учились, - пояснил Киске, снова обменявшись с чёрной кошкой заговорщическими взглядами. – Я не был уверен, что после стольких лет зелье будет работать (мало ли?), так что вот тебе ещё одна причина.
Урью раздражённо посмотрел сначала на ухмыляющуюся кошку, затем на явно довольного собой хозяина лавки.
«Они оба больноватые, - заключил он про себя. – Экспериментаторы, чтоб их».
-Ладно, ещё два вопроса.
-Задавай! – оживился Панамка, поёрзав от нетерпения на стуле.
-Первый: с Ичиго вы ничего не делали? Не подливали, не подсыпали ему никакой подобной гадости?
-Нет, - честно ответил Урахара. – Мои магические штучки на такого, как он, не подействовали бы.
Урью втайне порадовался этому известию. Захотелось поскорее закончить разговор и бежать домой, где его уже наверняка дожидается некий рыжий соня…
-И второй, последний вопрос. Почему действие зелья прекратилось? Рукия-сан позавчера нам сказала, что оно должно продлиться ещё два дня. Она ошиблась?
-Нет, девушка всё сказала правильно, - заверил его мужчина. – Но тут ты и сам должен был догадаться, Квинси-кун, всё ведь просто.
Урью наградил его долгим пристальным взглядом, давая понять, что ждёт разъяснений. Киске нетерпеливо вздохнул и продолжил:
-Действие «Коварного зелья» закончилось, ибо твои тайные желания прекратили таковыми быть. Вы с Ичиго перешли на иной уровень откровенности. Теперь, думаю, ни у кого из вас не вызывает сомнения тот факт, что вы друг другу, мягко говоря, симпатичны. Всё, закончился период скрытой влюблённости. Вам остался всего шаг до того, чтобы быть вместе. Больше я ничего не скажу.
«А больше и не надо», - подумал Урью, поднимаясь из-за стола.
-Благодарю за разговор, Урахара-сан, - вежливо поклонился он хозяину лавки.
-Я провожу, - предложил мужчина, тоже поднимаясь.
Воспитание всё же победило гордость, поэтому перед уходом Ишида обратился к восседающей на диване кошке:
-Йоруичи-сан, до свиданья.
-И тебе того же, - лениво отозвалась старая знакомая. – И смотри мне, заботься об Ичиго хорошо, но спуску не давай.
-Постараюсь, - ухмыльнулся Урью и последовал вслед за хозяином прочь из комнаты.

***
-И это всё?
Ичиго печально кивнул. Рукия пренебрежительно хмыкнула и передёрнула плечами:
-Мне бы твои беды. Не думала, что ты у нас такой паникёр.
-Эй, следи за своим языком! – тут же нахмурился парень, готовясь, если придётся, перейти в атаку.
-И дурак к тому же.
-Заткнись!
Девушка хохотнула и, протянув руку, ободряюще похлопала друга по плечу:
-Да расслабься ты, сейчас Рукия-сама даст тебе офигительно умный совет, и ты избавишься от всех своих проблем. Ну что, готов слушать сенсея?
Ичиго состроил на лице непередаваемую гримасу и процедил сквозь зубы:
-Ты по делу говорить вообще умеешь?
Рукия усмехнулась. Общение с Ичиго напоминало их вечные споры с Ренджи: ей всегда и при любых обстоятельствах удавалось сделать из них придурков, хотя по большому счёту таковыми они не являлись.
-Ладно, не кипятись, апельсинчик.
-Как ты меня назвала?
-Ты сюда ругаться пришёл? Слушать будешь?
Ичиго почему-то сразу успокоился и принял смиренную позу.
-Буду.
Девушка-шинигами утвердительно кивнула и, помедлив пару секунд, чтобы собраться с мыслями, начала:
-Во-первых, я должна тебе рассказать об истинном действии того зелья. Тогда, думаю, многие вопросы отпадут сами собой. – Ичиго напрягся. Рукия удовлетворённо хмыкнула: - Оно воздействует на подсознание человека, выискивая там самые тщательно скрываемые мысли, чувства, переживания и заставляя его реализовывать их.
Она подождала несколько секунд, ожидая, пока до Ичиго дойдёт, затем продолжила:
-Мы с Ренджи давно заметили, что квинси к тебе неровно дышит (удивительно вообще, что остальные твои друзья всё это время пребывали в неведении) и решили помочь ему и тебе.
-А мне-то почему? – хмурясь в пол, задал вопрос Ичиго.
-Потому что… - Рукия задумалась. Как объяснить этому вспыльчивому юноше, по какой причине его друзья решили сыграть с ними злую шутку? – Потому что Урахара сказал, что так будет правильно.
-Что? Ура… А он тут вообще при чём? – не дослушав до конца объяснений девушки, взвился рыжий. – Да что он вообще знает, этот юродивый?
-Поначалу для нас с Ренджи вся эта канитель с зельем казалась просто смешной шуткой, - повысив голос, продолжила свои разъяснения девушка. – Действительно, забавно было наблюдать, как обычно спокойный и сдержанный Ишида теряет контроль над своими чувствами и действиями.
Ичиго прекратил скандалить, решив послушать подругу.
-Но после того эпизода на крыше… Не делай такое лицо, Ичиго, мы с Ренджи всё видели и всё знаем. Так вот, после того момента в наши души начали закрадываться кое-какие сомнения касательно тебя.
-Это какие же такие, интересно, сомнения? – не выдержал и вякнул нетерпеливый Куросаки.
-Не испытываешь ли ты к Ишиде того же, что и он к тебе, – пояснила Рукия и вздохнула. – Ох, это был шок, признаюсь честно. Мы не могли поверить, особенно Ренджи. Однако после вчерашнего выступления Пустого всё встало на свои места.
-Что это ещё и куда там встало? Говори нормально! – раздражённо рявкнул Ичиго.
Рукия лишь улыбнулась: когда её друг нервничал, он начинал огрызаться на всех без разбору.
-Ты что, не слушал его? Пустой же сказал, что свои ещё только начинающие зарождаться чувства ты упрятал подальше в подсознание, испугавшись или, может быть, устыдившись их. В конечном счёте, мечты о квинси стали его собственностью, а уж он-то, в отличие от некоторых, не растерялся и начал воплощать их в реальность при первой же удобной возможности.
«Вот-вот, дело девушка говорит! – принялся выступать голос у Ичиго в голове. – Хоть эта Кучики и психованная, а иногда бывает полезна».
«Заткнись и не мешай мне».
-Ты хочешь сказать, - разобравшись с Пустым, спросил Ичиго, - что я давно уже думал о нём?
-Выходит, так, - пожала плечами девушка. – Хотя, конечно, тебе лучше знать.
Парень задумчиво почесал подбородок и надолго умолк. Рукия позволила ему переварить полученную информацию. Вместо этого она принялась думать о Ренджи, ещё одном её хорошем друге, которому сейчас очень нужна была её помощь. Чем закончится его поездка в Сейретей?..
«Знаешь, Король, ты относишься к тем людям, которые, полюбив кого-то, начинают специально игнорировать предмет своей страсти, – принялся умничать Пустой. Ичиго слушал молча. – Разве не помнишь, как демонстративно не обращал внимания на него бесконечными ночами, когда ваша компания выбиралась на дежурства и вы «случайно» оказывались в паре, прикрывая спины друг друга? Или ты уже забыл, как специально отводил взгляд в сторону, когда ему приходилось при тебе переодеваться? А помнишь, как ты испугался, когда узнал об обещании, данном нашим маленьким квинси своему отцу? Ты тогда сделал вид, что тебе всё равно, но мы-то с тобой знаем, что творилось у тебя в душе… Меня не проведёшь, Король».
Ичиго ничего не ответил Пустому: как ни досадно признавать, но для него части головоломки только сейчас начали складываться в целостную картину.
-Значит… Значит, мне он… уже давно?
-Получается, да, – кивнула Рукия. – Уверена, будь ты обычным человеком, осознал бы это гораздо раньше, но ты попросту слил пугающие тебя мысли своему Пустому.
«После этих слов почувствовал себя отходной ямой», – признался Пустой, но Ичиго шикнул на него, чтобы не мешал слушать.
-И всё равно я удивлена, что ты так поздно понял, – продолжила Рукия, добавив задумчиво: – Неплохо было бы у Урахары спросить, в чём тут дело, он наверняка знает. Не факт, правда, что этот лис нам что-то скажет.
-Слушай, Рукия, – перебил её Ичиго, – ты думаешь, Ишида меня любит? Действительно любит?
-Ну ты ведь сказал, что он тебе ночью признался! – раздражённо напомнила ему Рукия.
-Так он думал, что я спал!
-Вот именно! Будь Урью посмелее, он бы ещё сто лет назад тебе открылся! Придурок, думай логически!
-Да не умею я! – рявкнул в ответ рыжий, стукнув для верности кулаком по полу.
Рукия уже даже открыла рот, чтобы как следует наорать на него, но тут дверь их с Ренджи комнатки отворилась и на пороге показался чему-то довольно улыбающийся хозяин лавки.
-Ой-ой, господа, не кричите так, – обмахиваясь веером, нараспев произнёс Урахара. – Распугаете всех покупателей.
-Каких ещё покупателей? – вполголоса пробормотал парень.
Рукия нагнулась к самому уху друга и торопливо прошептала:
-Помни, Ичиго, мы договорились, что убивать ты его не будешь. Держи себя в руках, понял?
Рыжий скорчил жуткую гримасу, однако потом всё же кивнул, давая понять, что об уговоре не забыл.
Панамка торжественно зашёл в комнату, а следом за ним (у Ичиго в буквальном смысле этого слова отвисла челюсть) предмет их с Рукией разговора, Ишида Урью. Юноша выглядел чем-то серьёзно озадаченным. Он рассеянно кивнул Ичиго и поздоровался с Рукией.
-Хм, - хитренько ухмыльнулся Урахара, - вижу, ты не удивлён, увидев здесь Куросаки-куна.
-Я почувствовал его рейацу, когда мы вышли из вашей комнаты, - нацепив своё обычное умное выражение лица, пояснил Урью. – Я сразу заметил, что, находясь там, не могу ощущать его духовную силу, а ведь ещё у входа в ваше заведение у меня была такая возможность. Вывод напрашивался сам собой: ваша комната не пропускает потоки рейацу. Поэтому, когда мы вышли из неё и я почувствовал присутствие Куросаки, не особо и удивился.
Урахара скрыл улыбку веером и загадочно протянул:
-Мда, впечатляюще, Квинси-кун.
Урью, пропустив лесть мимо ушей, подошёл к Ичиго:
-Я уже ухожу, но, если хочешь, могу подождать тебя.
-А мы уже тоже закончили! – ответила за него Рукия и, поднявшись на ноги, ободряюще похлопала друга по плечу. – Всё, Ичиго, приятно было пообщаться. Пока-пока!
-Но…
-Я тебе уже всё сказала, дальше думай сам! Забирай его, Ишида, он весь твой!
Урью удивлённо приподнял брови, уловив в последней фразе явный намёк, но, похоже, никто, кроме него, ничего подобного не заметил (или сделал вид, что не заметил), поэтому он просто кивнул девушке и, попрощавшись с хихикающим в веер хозяином, направился к выходу. Ичиго последовал за ним.
Некоторое время можно было слышать их приглушённые голоса в коридоре:
-Рукия сказала, тебя уже отпустила та гадость, которой они тебя напоили.
-Это правда. Быстрее, Куросаки, я не хочу здесь задерживаться.
-Заткнись. Раскомандовался тут…
Рукия поймала устремлённый на неё взгляд хозяина лавки, половина лица которого была скрыта веером, и подозрительно сощурилась. Интересно, зачем квинси приходил к нему? Что удалось разузнать этому любопытному сплетнику?
«А ведь наверняка удалось, - подумала девушка, отведя взгляд в сторону, - иначе он не выглядел бы таким довольным».
Урахаре в данный момент не было до квартирантки никакого дела: он полностью сосредоточился, чтобы проследить за рейацу двух парней, покидающих его дом. Красные духовные нити шинигами вились вокруг белых нитей квинси, некоторые уже даже переплелись. Процесс пока был едва заметен, однако Киске, сведущему в подобных делах, не составило труда приметить такую, казалось бы, мелочь.
«Наверное, Квинси-кун сейчас слишком запутан, смущён и погружён в собственные мысли, чтобы обращать на это внимание. Хм, любопытно было бы посмотреть, чем всё закончится. Бьюсь об заклад, строгий Ишида-кун заставит Ичиго держать свои шальные духовные нити при себе… Ишшин в своё время с заданием справился, а вот насчёт его сына я почему-то не уверен. Вот будет потеха!».

***
-Что ты на меня так смотришь, Куросаки?
Урью попытался скрыть своё смущение, принявшись возиться с шарфиком на шее, но, конечно же, подобным трюком ему никого обмануть не удалось.
После того, как они покинули магазинчик Урахары, домой решили не возвращаться, вместо этого проведя оставшиеся три часа до встречи с отцами, гуляя по городу. Юноши перекусили в кафе, после чего Ичиго предложил сходить в парк недалеко от его дома.
«Там тихо», - объяснил он свой выбор, явно намекая на то, что им нужно поговорить.
В парке действительно было на удивление безлюдно и чрезвычайно приятно. Вдоволь набродившись по аллеям и намолчавшись, они присели на лавочку. Разговор всё никак не клеился.
«Слушай, вы что, так и будете молчать? – укоризненно поцокал языком Пустой у Ичиго в голове. – Вот придурки, ёлки-палки!».
«Не отвлекай меня, я как раз вступительную фразу сочинял», - раздражённо огрызнулся рыжий.
«Ну-ну, давай, сочиняй. Посмотрим, что ты выдашь».
«Сколько можно ля-ля? Ты надоедливее Кона!».
«Эй, это, между прочим, серьёзное оскорбление!».
«Заткнись».
Пустой немного побурчал, но в конце концов успокоился.
Ичиго собрался с духом и выдал ещё с утра заготовленную фразу:
-Урью, я человек прямой. Думаю, тебе тоже надоела эта глупая недосказанность между нами.
Всё, заготовленные и неоднократно отрепетированные слова закончились. Перед ним открывался безграничный океан всевозможных слов, выражений, речевых оборотов… из которых каким-то образом нужно было составить признание.
Урью, завидев потерянность Ичиго, взялся помогать.
-Я понимаю, что ты хочешь сказать, не старайся, - от фразы веяло обычным холодом (а всё выработанная годами интонация «я-супер-крутой-квинси» виновата!), хотя квинси искренне старался смягчить тон.
Он сделал над собой усилие – и вот голос зазвучал гораздо приятнее и теплее:
-Что ж, судьба-злодейка преподнесла нам интересный сюрприз, не правда ли, Куросаки? Мой отец и твой отец. Квинси и шинигами. А теперь ещё и мы… Кто бы мог подумать?
«Я бы мог», - вякнул Пустой, но тут же почему-то заткнулся.
Ичиго попытался заглянуть в синие глаза квинси, но тот упорно смотрел в пространст

Ичиго попытался заглянуть в синие глаза квинси, но тот упорно смотрел в пространство перед собой. Его волнение выдавали лишь пальцы в тонких кожаных перчатках, выбивающие дробь на коленке.
-Итак… Ты, наверное, уже тоже знаешь всю правду о том зелье, - собравшись с мыслями, продолжил он.
-Да, мне Рукия рассказала.
Щёки Урью слегка порозовели.
-В таком случае, ты должен уже догадаться, что… что…
«Господи, мне не хватает слов! – запаниковал про себя Ишида. – Со мной ещё никогда такого не было! Как же быть? Разговор должен состояться, мы зашли слишком далеко, чтобы искать дорогу обратно, но с таким раскладом у нас ничего не выйдет. Так, Урью, соберись, ты же здесь самый умный! Да и потом, кого ты боишься? Куросаки, что ли?».
Распалив в себе подобным образом боевой дух, Урью нашёлся с нужными словами и произнёс:
-У меня к тебе особое отношение. Не как квинси к шинигами, то есть, я тебя не ненавижу.
«Ичиго, ты что, опять пеньком в лесу прикидываешься? Скажи что-нибудь! – призывно закричал Пустой. – Что ты на него всю работу сваливаешь, лентяй эдакий?».
Как ни странно, от этих слов рыжему стало стыдно. Собравшись, он выдавил из себя:
-Да, я понимаю.
«Слушай, ну ты тупой! – взвыл Пустой. – Я и то лучше могу сказать!».
«Ладно-ладно! Сейчас скажу что-нибудь поумнее! Заткнись уже!» - рявкнул на него Ичиго.
«И подлиннее, желательно!».
Удивительно, но наставления Пустого придали ему храбрости. Или, может, всему виной была шальная мысль, что существо решит показать ему, как нужно, и попытается вновь обрести контроль над его телом?..
В любом случае, из ступора парень вышел, и это уже было достижением.
Ичиго протянул руку и накрыл ею ладонь Ишиды, заставив синие глаза взглянуть на него.
-Урью, я был дураком, когда отрекался от чувств к тебе, - медленно привыкая к откровенности, произнёс он. - Но, благодаря шутке Рукии и Ренджи, зелью Урахары и даже Пустому внутри меня, я понял одно: отрицать их – всё равно, что бежать от снежного кома, катящегося на тебя с горы.
-Ты хочешь сказать, он всё равно тебя задавит? – скептически заметил Урью, приподняв тонкую бровь.
-Да. То есть, нет. Не знаю.
Ичиго устремил на него искренний взгляд своих карих глаз, надеясь таким образом дать понять то, что ему не удалось выразить словами. Дольше трёх секунд Ишида не выдержал – отвернулся и смущённо попросил:
-Куросаки, отпусти мою руку, мы же в общественном месте.
-Мне всё равно, - твёрдо возразил шинигами.
-Но это же неприлично.
-Заткнись и посмотри на меня, Урью, – улыбнулся Ичиго.
«Вот молодец! Давай, так держать! – подбадривал его Пустой. – Значит, моя школа даром не прошла!».
«И ты заткнись».
Слегка растерянный взгляд синих глаз, такой несвойственный обычно уверенному и спокойному последнему квинси, почему-то придал Ичиго уверенности.
-Повтори мне то, что говорил ночью, – совсем уж обнаглев, заявил шинигами.
-Чт… – Урью задохнулся от возмущения, а затем резким движением вырвал свою ладонь из его рук и вскочил на ноги. – Так ты не спал!
Ичиго тоже встал, не отрывая от него серьёзного взгляда:
-Какая теперь разница? Скажи это, Урью.
-Ещё чего! – Ишида крутанулся на каблуке и демонстративно отвернулся от рыжеволосого парня. – Размечтался!
Явное смущение юноши заставило Ичиго отбросить последние сомнения: он обхватил квинси сзади за тонкую талию и совершенно по-собственнически притянул к себе.
-Курос… Ич… Что ты делаешь? – в полнейшей панике закричал Урью. – Отпусти сейчас же, мы в общественном…
-Я люблю тебя, - прошептал знакомый низкий голос ему в ухо.
-…месте…
-Я люблю тебя, - повторил Ичиго. – Уже давно люблю. Но, как ты постоянно мне твердишь, я дурак, поэтому говорю тебе это только сейчас.
Какая-то девочка прошла мимо них с абсолютно круглыми глазами и вывернутой почти на 180° шеей: настолько заинтересовала её пара, выясняющая отношения среди бела дня в обыкновенном парке.
Урью почувствовал, что его разворачивают, и секундой позже встретился лицом к лицу с Ичиго.
«Это всё нереально, - внезапно блеснула в голове мысль. – Всё – сон. Ичиго бы ни за что и никогда не сказал бы мне этого, не обнимал бы при всех, не смотрел бы вот так…».
Ичиго улыбнулся и осторожно снял с него очки:
-Не хочешь ли что-нибудь сказать мне в ответ, Квинси-кун?
Вот теперь Урью почувствовал, что самым позорным образом краснеет.
Ичиго смотрел на него так…
Последние барьеры, выстроенные из остатков воли, гордости и приличия, рухнули под напором этого взгляда.
-Куросаки, - стараясь звучать как можно более уверенно (но не преуспевая в этом), произнёс Урью, - не заставляй меня повторять сказанное дважды. Ты же и так всё слышал.
Ичиго хмыкнул. Всё-таки этот Ишида неисправим: если он чего-то не хочет, заставить его это сделать просто невозможно!
Он осторожно приподнял его лицо за подбородок и нежно, словно в первый раз, коснулся его тонких губ своими.
Поцелуй длился всего несколько секунд, затем Ичиго отстранился, погладил ладонью щёку квинси и для верности повторил:
-Люблю тебя.
Урью подарил ему мягкую улыбку:
-Я тоже люблю тебя, Куросаки Ичиго. А теперь отдай мои очки.

***
-Вот вы где, прогульщики!
Оба парня встрепенулись, узнав голос, и обернулись. К ним приближался Кейго, волоча за собой приятеля Мизуиро.
-Слушай, Ичиго, это уже просто тупо! Прогуливать школу не со мной и даже не с Садо, а с Ишидой! – Кейго подбоченился и раздражённо фыркнул. – Занимаешься какими-то интересными вещами, а меня даже не подумал позвать! Что ты за друг после этого?
Ичиго нахмурился: как бы ему поскорее избавиться от надоеды? Этот если прицепится, то уже надолго…
-Тебя не касается, с кем я прогуливаю уроки, - отрезал он, демонстративно отвернувшись от одноклассника. – И вообще, чего вы тут забыли?
Бедняжка Кейго даже побледнел – настолько поразила его чувственное сердце холодность друга.
-Ах, Ичиго, ты доведёшь меня до самоубийства такими ужасными словами! – завопил он, хватаясь за голову. – Ужас, какой ужас! Куда девались дни нашей светлой дружбы?
-Какой-какой дружбы?
-Ичиго, – выступил вперёд Мизуиро, - мы собирались проведать тебя, но так как адреса Ишиды мы не знаем, решили сходить и спросить у твоей семьи, где тебя можно найти. Нам повезло, что Кейго погнался за мороженщиком, его стараниями мы и оказались в парке. Что вы здесь делаете, парни? Надеюсь, мы не помешали?
-Помешали, - буркнул Ичиго, скрестив руки на груди.
Урью, заметив, что Кейго попросту сойдёт с ума, если так будет продолжаться и дальше, решил взять разруливание опасной ситуации на себя:
-Конечно же, не помешали, - начал он, сдержанно улыбнувшись Мизуиро. – Мы с Куросаки просто коротали время в этом парке, так как нас пригласили на ужин наши отцы, но, как видите, ещё рано.
-Лучше б вы в школе его коротали, - вставил немного пришедший в себя Кейго.
-Этого сделать мы никак не могли, ибо у нас были кое-какие чрезвычайно важные дела, – дипломатично ответил юноша, поправив очки на переносице.
Ичиго молчал, предоставив ему отдуваться за обоих.
-Значит, у вас есть немного свободного времени? – спросил Мизуиро. – Как насчёт того, чтобы нам провести его вместе? К примеру, сходить в кино?
Урью взглядом попросил помощи у Ичиго: всё-таки это были его друзья. Тот подавил желание попросту послать надоедливую парочку, явившуюся так некстати, и пробормотал:
-У нас серьёзный разговор. Отвалите.
-Какой ты холодный и бездушный, Ичиго! – взвился Кейго, принявшись приплясывать на месте от переполнявшего его ужаса. – Мы к нему со всем сердцем, а он!..
-Просто идите своей дорогой, а нас оставьте в покое, - без капли жалости «добил» друга Куросаки и демонстративно уселся на лавочку, жестом приглашая Урью занять место рядом с ним. Тот послал Мизуиро уже извиняющуюся улыбку и принял приглашение.
-Вижу, вы действительно заняты, – понимающе закивал мальчик, в глазах которого промелькнула тень догадки. – В таком случае, не будем вам мешать. Пойдём, Кейго.
-Но как же?..
-Пошли. Им не до нас с тобой, не видишь, что ли? – настаивал на своём Мизуиро.
-Вот-вот, - вставил Ичиго, махнув рукой а-ля «Выход там».
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем любопытная парочка всё-таки оставила их одних. Когда две фигуры – повыше и пониже – наконец-то скрылись в конце аллеи, Ичиго с облегчением вздохнул.
-Достали они меня, - доверительно поведал он квинси.
Парень поправил очки и улыбнулся:
-И всё-таки не стоит быть с ними столь резким. Дураков нужно жалеть.
-Да я отца своего и так всю жизнь жалею, хватит с меня, - отшутился парень.
Урью глянул на часы:
-Знаешь, мне кажется, нам пора идти. Если не торопиться, то к пяти как раз подойдём к твоему дому.
-Ладно, идём.

***

-Давай теперь я.
-Хорошо. Только на этот раз что-нибудь оригинальное!
-Итак, – Иккаку хищно ухмыльнулся и, выдержав двухсекундную паузу, на одном дыхании выпалил: – Капитан Хитсугайя и Ичимару Гин!
Юмичика художественно изобразил на своём смазливом личике высшую степень возмущения:
-Ты что-о-о? Он же ещё мальчик!
«Лысенький» пожал плечами:
-А по-моему, забавно получилось бы.
-Нет, нет и ещё раз нет, – покачал головой, без сомнения, самый себялюбивый шинигами Сейретея, – мне больше Гин и Кира нравились.
Иккаку нахмурился, по всей видимости, представляя себе бывшего капитана в паре с их общим другом явно депрессивного характера.
-Нет, это может оказаться правдой, так что как-то даже не смешно.
-Согласен.
Молодые люди приуныли: похоже, все сумасбродные парочки, которые только можно было придумать, они уже перечислили. Играть становилось скучно.
То, чем в данный момент занимались бездельники, можно было, не кривя душой, назвать красивым словом «ничегонеделание», но последние всё же предпочитали именовать своё занятие игрой под названием «Тайны Сейретея». Правила были просты: берутся два любых шинигами непременно мужского пола, которые совершенно друг другу не подходят, и придумываются про эту несуществующую парочку сумасбродные истории рейтингом от безобидного PG до неприличного и порой жестокого NC, любителем которого была, на всеобщее удивление, ангелочек Ячиру. Вы спросите, зачем кому-либо было выдумывать столь дурацкую и, на первый взгляд, бессмысленную игру? «А чтоб для интересу», – любил отвечать на это Зараки Кенпачи, большой любитель от души посмеяться над всеми, кроме, естественно, самого себя.
Однако как раз привычка выискивать среди собратьев по профессии потенциальную тайную любовь, выработанная этой игрой, и позволила вывести на чистую воду любовь невыдуманную, настоящую. Любовь, столько лет успешно скрывавшуюся…
Некоторое время назад глазастому Юмичике показалось, будто бы его давний друг Абараи Ренджи смотрит на своего капитана как-то «не так», как он позже самолично выразился, изрыгая эту сомнительную информацию на ухо своему лучшему другу и по совместительству любовнику Мадараме Иккаку. Тот вначале, понятное дело, подверг рассказ сомнению, однако, понаблюдав за поведением Ренджи около недели, убедился в том, что Юмичика, оказывается, иногда всё-таки бывает прав (как ни противно это было признавать). Примерно тогда же парочка паразитов из самого скандального во всём Сейретее отряда, всегда и везде сующих нос не в свои дела, решила попробовать обманом свести капитана Кучики и Абараи Ренджи. В этом им помогла безобидная игра, благодаря которой у них уже было наработано несколько стандартных сюжетов развития событий, в кружке яойщиков Сейретея называющихся следующим образом: «Осознание, Сомнение, Подтверждение, Воссоединение». К этой цепочке слов есть ещё продолжение, но, так как оно содержит ненормативную лексику, автор предпочёл ею с читателем не делиться.
Итак, нужные кнопочки были нажаты, и игра началась. Около месяца неутомимые Лысенький и Павлинчик, как называла эту парочку малышка Ячиру, усердно колупали лёд, сковавший сердце капитана Кучики, чтобы убедиться в пригодности не использовавшегося на протяжении очень долгое время органа.
Как оказалось после тщательнейшего расследования, надежда всё ещё теплилась (правда, где-то очень далеко и глубоко, но истинные исследователи лёгких путей не ищут). Поводов судить так было… немного, конечно, но для такого, как Кучики Бьякуя, – предостаточно. Время от времени капитан позволял себе ядовитые взгляды в адрес сестры, по-дружески обнимающей своего друга детства, терял самообладание, когда лейтенант задерживался на миссии, показывая тем самым, что переживает за своего подчинённого, а один раз даже наорал на него за то, что тот отказался отвечать на вопрос, где и с кем провёл ночь (на самом деле, конечно же, всё это безобразие было подстроено товарищами из 11-го, однако ни Ренджи, ни Бьякуя об этом даже не догадывались).
Провокациями и ложью яойщикам-активистам удавалось портить жизнь обоим подопытным таким образом, чтобы те как можно больше времени проводили вместе. И казалось, всё шло очень даже неплохо, но тут произошло нечто совершенно неожиданное: Абараи Ренджи, по всей видимости, устав от неопределённости и смешанных чувств, воспользовался своим правом проходить практику на грунте и спрятался там, избегая возвращения домой, в Сейретей, под любым предлогом. Когда практика подошла к концу, он попросил главнокомандующего Ямамото продлить срок его пребывания в мире живых. Не нужно быть гением, чтобы понять причину столь странного поведения: красноволосый шинигами банально оттягивал встречу со своим капитаном. Именно тогда кому-то из активистов «Тайного клуба яойщиков Сейретея» пришла в голову гениальнейшая мысль: а что, если написать коллективное письмо Ренджи на грунт, в котором выразить своё сердечнейшее беспокойство касательно душевного состояния Кучики Бьякуи, который, похоже, просто сходит с ума без своего лейтенанта? Такая бумажка, да ещё и подписанная уважаемыми лицами, заставит бедняжку Ренджи не просто прибежать, а прилететь обратно!
Учитывая, что большую часть документа заговорщики писали в состоянии серьёзнейшего алкогольного опьянения, получилось довольно неаккуратно, сумбурно и неправдоподобно. Однако что-либо исправлять было уже слишком поздно: капитан Укитаке, предварительно написавший шапку и заключение и выбранный заговорщиками как самый уважаемый из управляющей верхушки организации, не стал бы оказывать им подобную услугу во второй раз. Пришлось довольствоваться тем, что получилось: чудовищный каламбур, в который вряд ли бы кто-то поверил…
Но когда надежда, казалось, уже почти покинула сердца любителей «Тайн Сейретея», в игру вступила Кучики Рукия. Мало того, что она стала одним из активнейших членов заговора, так хрупкая девушка, оказавшаяся матёрой интриганкой, ещё и согласилась отправиться на грунт, выпросив у своего капитана короткий отпуск, чтобы убедить Ренджи в подлинности информации, изложенной в письме. Мало кто знал, что Рукия была движима серьёзным намерением подтолкнуть лучшего друга и любимого брата друг к другу. Ещё меньше народу знало о споре, который когда-то ради забавы заключили две ветреные лейтенантши…
-Послушай, Иккаку, – тяжко вздохнул Юмичика, оторвавшись от «тяжких» размышлений, – от Рукии никаких вестей?
Мужчина не успел ответить: оба одновременно услышали быстро приближающийся топот. Пару секунд спустя на опушке возникла высокая фигура их друга и союзника Хисаги Шухея.
-Эй, вы чего тут расселись? – заорал парень, принявшись махать рукой, дабы привлечь к себе внимание.
-Мы? – Юмичика изящно склонил голову набок. – Играем в «Тайны Сейретея». А что, ты хотел присоединиться? К чему вообще такая спешка? Ты же весь вспотел, фу.
Шухей чуть ли не задохнулся от возмущения:
-Вы что, совсем ничего не знаете? Ну вы даёте! Сами ж эту кашу заварили, а когда всё наконец-то начало работать, они тут прохлаждаются и хренью всякой страдают!
-ЧТО-О? – Иккаку подскочил настолько резко, что со лба его чуть было ли не спала медицинская повязка, закрывающая свежую рану. – Ты хочешь сказать?..
-Да! – Шухей заулыбался во все тридцать два зуба. – Блудный сын Сейретея Абараи вернулся!
Секунду спустя опушка леса опустела.

***
-А я говорю, ты меня не остановишь, Шунсуй, и не хочу больше ничего слышать! Отпусти мою руку!
Капитан Укитаке рассержено вырвал тонкую кисть из крепкого захвата своего лучшего друга и возлюбленного. Тот лишь умилённо улыбнулся и вдохновенно пропел:
-Но разве ты уже перехотел помогать Бьякуе-чану?
-Ты меня обманул, - фыркнул беловолосый капитан и отвернулся к окну, сердито скрестив руки на груди. – Ты ведь говорил, что о письме будут знать только «заслуживающие доверия»! Почему в курсе половина Сейретея, чёрт возьми? Это твой длинный язык или злой заговор? Отвечай!
Капитан Кёраку загадочно хмыкнул:
-Милый, не нервничай, тебе вредно.
-Да не обо мне сейчас разговор. – Капитан печально вздохнул. – Слушай, если Бьякуя узнает обо всём, он… Я не знаю, что он сделает, но ничего хорошего – это точно. И зачем вы меня втянули в ваши дурацкие игры?
-Как зачем? – притворно удивился Кёраку. – Ты из нас самый представительный. Да и, кроме того, Абараи тебя уважает, ведь ты – капитан его подружки.
Краем глаза Укитаке наблюдал за тем, как по улочке мчалась весёлая компания в составе самых колоритных представителей 11-го отряда – капитана Зараки Кенпачи, его лилипутского лейтенанта Ячиру, сидящей на его плече и заливающейся весёлым детским смехом, и, конечно же, неразлучной парочки, Иккаку и Юмичики.
Длинноволосый капитан вздохнул. Ну вот, значит, они все уже знают о возвращении Абарая и наверняка спешат рассказать о сем знаменательном событии всем своим «сообщникам», состоящим в «Тайном клубе яойщиков Сейретея», а также перехватить красноволосого лейтенанта перед зданием 6-го отряда и как следует вдохновить.
«Знаю я их, этих любителей поиграть в «Тайны Сейретея», - подумалось капитану Укитаке, когда он взглянул на светящиеся от радости лица Иккаку и Юмичики – творцов безумной идеи с письмом. – Наверняка рады, что всё идёт по их плану. Но что же делать мне? Как смотреть в глаза Бьякуе, если Ренджи проговорится ему о письме? Эх, зря я поддался на уговоры Шунсуя, они бы и сами, без посторонней помощи разобрались».
-Слушай, Джууширо, – услышал он полный нетерпения голос капитана Кёраку за своей спиной, – давай пойдём да посмотрим, что там происходит, а? Одним глазком!
Укитаке поморщился. Не нравилась ему вся эта затея. Ужасно не нравилась.
Капитан 13-го отряда всегда и во всём привык доверять своим чувствам. И сейчас сердце подсказывало ему, что сегодня Ренджи ничего от капитана Кучики не добьётся.

***
-Абараи-кун!
-Ренджи! Это же Ренджи, смотрите!
Матсумото Рангику, вовсю тряся своим бюстом, размера для которого, похоже, ещё даже не придумали, подбежала к растерявшемуся приятелю и заключила его в крепкие объятия, которые обнимаемому больше напомнили тиски осьминога. Когда же женщине наконец-то надоело зажиматься, она нашла новый способ поизмываться: принялась засыпать беднягу вопросами.
-Тебя почему так долго не было? Что, заработался? Совсем совесть потерял, что ли? Забыл нас, да? Нам без тебя было так скучно! Не смей больше исчезать так надолго, понял?
-Матсумото.
Услышав знакомый холодный голос за своей спиной, лейтенантша с грацией кошки развернулась и, растянув губы в самой сладенькой своей улыбочке, прощебетала:
-Ой, Хитсугайя-тайчо, я сделаю этот отчёт, сделаю!
-Не приставай к человеку, – скрестив руки на груди, произнёс серьёзный мальчик. – Я сам с ним поговорю.
-Да что вы, что вы! – хохотнула грудастая мадам, её ладошка кокетливо осела у Ренджи на плече. – Это же мой друг, а не ваш, так что мне наверняка удастся ввести его в курс дела гораздо проще, чем вам, уж простите за грубость!
-Матсумото, иди работать, – настаивал на своём Тоуширо.
Однако уговорить лентяйку-помощницу ему так и не удалось: помешали внешние обстоятельства в виде примчавшейся к «месту происшествия» команды активистов из 11-го отряда, к которой привязался Хисаги Шухей.
-А-а, вот и он, дорогой! – радостно закричал Иккаку и хотел было заключить приятеля в объятия, но коленка Юмичики, ловко пнувшая его под зад, ясно дала мужчине понять, что фамильярничать лучше не стоит.
Ренджи тепло улыбнулся.
-Рад вас видеть, ребята.
-А мы-то как рады! – ухмыльнулся капитан Зараки и зачем-то прехитро перемигнулся с восседающей на его плече Ячиру.
-Я… получил ваше письмо, – неуверенно протянул красноволосый, уставившись в пол. – Просто хотел узнать, правда ли…
-Конечно же, правда! – перебил его высокий голосок розововолосой малышки. – От первого до последнего слова!
-Точно? – Ренджи неуверенно посмотрел на казавшегося ему самым серьёзным из этой компании капитана Хитсугайю, и тот, секунду поколебавшись, всё-таки кивнул. – Значит, правда… Но всё равно, как-то странно это. Неужели Кучики-тайчо действительно вёл себя так… так глупо?
-Ха, ещё как! – засмеялась Матсумото. – Ты, Ренджи, молодец, что приехал. Вот тебе сразу и задание – спасти нас от сумасшествия своего капитана.
-Да-да, сделай с ним что-нибудь, – поддакнул Юмичика.
-Но что мне сделать? Я не знаю, – растерянно развёл руками Абараи.
-А это ты уже на месте придумаешь, красавчик, – заверила Матсумото, от души хлопнув ладонью ему по спине. – Иди к нему.
-Но как же?..
-Не переживай, всё будет нормально!
Несколько пар рук принялись одновременно пихать несчастного лейтенанта по направлению к зданию 6-го отряда. Знакомые голоса твердили в унисон, чтобы он не переживал, ибо, лишь завидев его, Кучики сойдёт с ума от радости.
«Почему у меня ощущение, будто что-то не так? – думалось Ренджи, когда под дружный воодушевляющий хор голосов его уже доволокли до входной двери. – Какие-то они все чересчур… не знаю, какие, но вся ситуация кажется мне подозрительной».
-Кучики-тайчо, к вам гость! – словно в тумане, услышал он развесёлый голосок Матсумото, а в следующее мгновение его буквально втолкнули в кабинет капитана 6-го отряда.
Пара знакомых серых глаз с удивлением уставилась на него.
-Ренджи?..

***
Ещё с утра капитана Кучики преследовало странное ощущение, будто сегодня произойдёт нечто необычное. Слуга, нёсший ему чай, грохнулся на ровном месте, пролив драгоценный напиток на дощатый пол. По дороге на работу на него пялилась та ненормальная парочка из 11-го отряда, постоянно при этом хихикая и даже – какая наглость! – тыча в него пальцем (надо будет поговорить об их недостойном поведении с Зараки Кенпачи). Капитан Хитсугайя зачем-то поинтересовался, справляется ли он с двойной нагрузкой, ведь его лейтенант, как он самолично выразился, «скрывается на грунте». Странным в последнем происшествии было то, что обычно внимание мальчика к Бьякуе ограничивалось дежурными «здрасьте – до свиданья». А тут его наградили целой речью! Воистину мир полон чудес.
Капитан Кучики с детства верил в знаки, поэтому, подсчитав в спокойной обстановке собственного кабинета все необычные события, произошедшие с ним за первую половину дня, пришёл к выводу, что шутница Судьба готовит его к чему-то важному. Но только несколько минут назад он осознал, к чему именно.
Ренджи…
Когда он впервые ощутил его рейацу, то подумал, что это фокусничает его сознание, измотанное систематическим недосыпанием и зверскими нагрузками. Но нет, рейацу ощущалось всё ближе. Ошибки быть не могло: Ренджи идёт сюда. Совсем скоро он будет здесь.